а это самый конец...

Тихий, ненавязчивый ветерок, который всегда гулял по балюстрадам дворца, как бы играя шевелил белую чёлку на лбу девушки. А она лежала на перилах балкона, почти сливаясь с белизной камня, только тёмная кожа лица и оголённых плеч резко контрастировала с окружающей белизной…
И не земная, не человеческая красота была в точёном профиле, в разметавшихся волосах. И на этом прекрасном лице застыла полу улыбка- полу усмешка… На тонких, чётко очерченных губах, как бы вырезанных из дорогого камня, чуточку приоткрытых…
Именно застыла, именно… Ибо ни вдоха, ни выдоха не сделает больше эта женщина, ибо душа её давным-давно покинула тело, попрощавшись с этим жестоким миром, раз и навсегда.
Рука её, безвольно упавшая на пол пальцами касалась маленький коробочки, с которой она не рассталась ив последние минуты жизни… Из неё просыпался белый порошок, как снег, и ветерок сгонял его в маленький барханчик, всё дальше и дальше от руки…
Глаза, белые, как и волосы, смотрели слепо в потолок, нет, в бездну космоса за ним… туда, куда она всегда стремилась, на свободу… И в них уже не было блеска и остринки, только стекляшки зрачков.
Ветер подул на много резче, чем в первый раз, разметав белые волосы, скинув подол платья с тонких худых ног, растерев кучку «Снега» по чёрному полу… Откинув к стене две маленьких бумажки, таких незаметных, малюсеньких…
Фотография маленькой черноволосой девочки с незабываемым блеском в глазах, и тоненькая ленточка бумаги с двумя синими полосочками…
Ветерок всё уносил и уносил эти мелкие бумажки, на всегда скрывая судьбу и человека.
* * *
Тонкие, пергаментные пальцы медленно касались ледяной кожи, холодной, как снег. С начала по лбу, с лева на право, убирая тонкие волосинки и приглаживая их к остальной причёске. Так, как будто бы это было важнее всего, в данный момент. Потом – вниз, по острому, соколиному носу, который больше никогда не вдохнёт, к тонким губам… Проводит по левой щеке…
Он видит, что Снежена слегка, совсем чуточку улыбается, смотря на него, слепыми уже, глазами. Глаза, он любил эти глаза, не такие, как у всех, живые и разумные, шустрые. Как и их обладательница… такое впечатление, что она сейчас моргнёт и опять поинтересуется, что ему от неё надо в такую рань. Она всегда была не простительно шустрая на слова. А он, Император, прощал ей, как заигравшемуся любимцу. Маленькому непомерно шустрому созданию.
Да вот только не достаточно шустрая оказалась…
А даже после смерти она остро, явно, и нахально указывает ЕМУ, кто в доме хозяин, и кто прав… Такого не дел ещё никто, по крайней мере безнаказанно. Это даже смешно, ведь Снежена стала такой привычной, с её остринкой, часто излишней наглостью, ядовитым словом. И это всего за три коротких недели!
И ЕМУ было, наверное в первые, жаль…
А она всё равно смеётся, насмехается с него, в прочим, как и всегда. Даже смерть не отобрала у Снежены её издёвку и небесную красоту дикой свободы, не доступной наверное никому.
* * *
Через две недели наверное никто и не вспомнил о существовании Снежены. Да и кто такая была эта Снежена, как умерла, где похоронена. Ни кому нет дела ни до кого, только до себя, да и то правильно, даже мёртвая Снежена не осудила бы.
Нужно как-то жить дальше, как-то пытаться остаться в живых, или умереть, что тоже бывает весьма не легко. Зачем за циклеваться на прошлом, его не вернёшь, но от него и не сбежишь, хоть куда не лети и что не делай.
Снежена, на конец, получила то, что искала, она получила свою свободу, волю, от правил и законов (она, эта воля, не в преступлении и не в отрицании), от людей вокруг, от хозяев и рабов, коими мы тут все являемся, она освободилась от жизни. Ибо жизнь порой – клетка хуже тюремной.
А ещё хуже, каждый день видеть и участвовать в той фантасмагории, что зовётся светской жизнью Смешно и плакать хочется, от лжи, которой пропитаны все окружающие стены. Но только Снежене удалось продемонстрировать это так чётко…
Никто толком не видел, ни последние минуты Снежены, ни её паршивой жизни, ни её невольного пребывания при дворе. Никто, тем более, не видел, как существо, которое не раз в своей жизни убивало, не задумываясь, о чувствах и эмоция, которое получало удовольствие от убийства как такового, касался холодного тела. Как склонился над Снеженной, и коснулся губами ледяного лба. Как прошептал на ухо, уже умершей женщине:
– Моя маленькая снежная девочка…
И слава Силе, что мы все не узнали, что было в его тёмной душе, ибо Император, если бесился, то это заканчивалось на много хуже, чем просто смерть…
Ситх забрал тело, снял со смертного ложа, и унёс. Он нёс её на руках, и тонкая рука свисала почти до пола, цепляя за ступени. Отросшие волосы подметали пол…
Не знаю, куда, не знаю, за чем, он забрал тело. Тела тут находили и раньше, даже бывало и танцовщиц из пресловутого гарема убивали. Правда крови было в два раза больше. Но было в этом что-то не обычное, что, понял только сейчас. Не было разбирательства, не было наказанных, не было казнённых, только орущая не своим духом, тишина.
Тишина, такой ещё не было никогда, и это встревожило меня…

Добавлено (2007-01-05, 7:42 Pm)
---------------------------------------------
Конец весьма необычный, по мне, и ещё, я так и не въехала,кто расскащик.

Вот, нарисовала под паганое настроение. Когда на душе мерзко, люблю малевать всяких каваек, чтобы дух поднять))) Вот такой у меня стиль рисования))

Добавлено (2007-01-06, 4:45 Pm)
---------------------------------------------
Мар, Я не создавала этот фик, только перевела с французского, оживила, но всё равно приятно, а Снежену мне не жаль, ей повезло умереть...
Но она - прирождённый психоаналитик, блин!!!!

Добавлено (2007-01-06, 6:04 Pm)
---------------------------------------------
Снежена медленно, брела. Сил на быструю походку не было и не могло быть, она давно уже не спала по нормальному, то бишь не боясь, что её прикончат, Тяжелое утро, собственно ничем не отличающееся от всех других, с того момента, как она непонятно как угодила, во дворец, тренировка, которая хоть закончилась тем, что её забраковали!!!
Не радовало и общее физическое состояние организма, как бы выразились врачи, а Снежена просто считала, что её переехали катком… её тошнило только от мысли про еду, курить тоже мало хотелось, как будто бы и отвращение какое-то. В общем утро было ещё то…
Теперь Снежене очень хотелось остаться одной, просто посидеть и подумать, по возможности в безопасности, что делать дальше, и как раздобыть билетик обратно, на волю, и долететь живой…
Но вместо пустующего, как обычно, смотрового балкончика над Большим Променадом, она обнаружила сидящего там Ксезоркса. А именно он был тем, кто раздражал её больше всех других…
– А, наша снежная красавица, – промурлыкал фалиен, мотнув лысой балдой так, что коска взлетела над речами – что-то вид у вас…
– Захлопнись, сделай одолжение… – Снежена подумала, что в принципе, этот экзот вполне мог бы стать её ключиком из этой вызолоченной тюряги – сигареты есть? – зачем отказываться от привычек, если даже организм не сильно прости.
– Сигарет не имею, не курю…
Паскудное утро перерастало в паскудный день…

Вот Снежена опять стоит по середине комнаты вверх тормашками, то бишь на голове. Но всё тем же и заканчивается. Только коробочка с сигаретами выпала на ковёр:
– Твою мать. Ково х** я тут делаю? П**ц тебе на голову. Убей меня на конец, не то, я лучше прыгну с башни вниз, ты мя достал… – но тут Снежена, немного пошатнулась, и с глухим грохотом повалилась на ковёр – Е** твою мать.
– Снежена, захлопни говорильник… – Для затравки, уже рассерженный Император «наградил» болтливую девицу молнией, чуть по ниже поясницы.
В общем, стало понятно, что с язвительными шуточками время завязывать. Снежена ухитрилась довести Ситха до белого каления. Это было просто ужасно. (Сигареты ес-но были отобраны и уничтожены.)
Хотя, (так считала сама Снежена, мнение Императора на этот счёт осталось тайной) Снежена не блестела образованием, дурой не была. Даже, можно сказать, мыслила тактически. Если того хотела…
Людей, да и прочьи расы знала прекрасно. Да, не пришлось девочке с белыми волосами, учится в школе и колледже, но улицы Невисека – лучше. Там, если ты не выучил урок, пересдать уже не возможно. А за хорошо выученные уроки – самая желанная, для любого существа награда (если ты ещё не полностью выживший из ума псих, конечно), жизнь…
Зато университеты у Снежены были лучшие в Галактической Империи. Кесель и его шахты научили и политике, и культуре тысячи миров, и искусству говорить, и главное, научили психологии. Снежена, не пёрла в сложных, и по её мнению излишних терминах, но прекрасно знала смысл.
– Снежена, посмотри на меня, – она машинально глянула на стоящего над ней Императора, с каким-то бессмысленным безразличием. Этот, с позволения сказать человек, был весьма опасен, и она сейчас ходила по лезвия его меча, раздражая и раздражая хоть и правдой.
Вне сомнения, этот Тёмный Повелитель был достоин права управлять Империей, но он был далеко не так само достаточен, как могло бы показаться. Уж кто-кто, а Снежена имела на то право, так говорить.
У Императора были свои мало заметные, за капюшоном, но всё же серьёзные проблемы. Учёные, к которым у Снежены было отношение, такое же, как и к экзотам, называли бы это комплексами и маниями, Снежена для себе, назвала просто «у него полно «тараканов» в голове, вот что не так». – Сегодня ты опять будешь со мной. – утвердительным тоном сообщил Ситх, разглядывая мерцающий огонь в глазах девушки. Такое впечатление, что он читал её будущее. – А пока, ты можешь составить мне компанию и сейчас – на этот раз, Снежена, зная привычку читать мысли, выложила длинную тираду матюков. – Ещё раз ругнёшся, выдеру, как раба, собственными руками.
Снежена промолчала, собственно она и не удивилась, ведь глупо было бы представить, что она имеет статус, выше рабского. Но мысль, что скоро она найдёт путь от сюда и выберется живой, грела и сейчас. Главное, что б никто не узнал…
– Снежена… – позвал Ситх, но девушка не ответила. Тело отказывалось слушаться и начинало тошнить, опять – Снежена!!!
Девушка с большим трудом встала и поплелась к маленькому сервировочному столику, упала рядом с императорскими коленями и опёрлась о подлокотник кресла. Два жёлтых глаза уставились на неё с плохо прикрытым любопытством:
– Делаешь вид, что обиделась? – голосок журчал, как речушка. Можно было начинать боятся – Или не понравилась тренировка? – Снежене было наплевать. Хотя, если так, то где-то в глубине души сидело острое желание врезать по весьма интересной физиономии. – Отвечать!!! – Рявкнул Ситх, но бить или ещё как пытать не стал.
– Что ответить? Я могу опять выругаться, оскорбляя ваш ласковый слух. Что можно сделать, если я не «выражаюсь», матом я РАЗГОВАРИВАЮ,
– А знаешь, что я могу сделать с тобой? А? – Ситх наклонился и теперь его жёлтые глаза смотрели прямо в белёсые серые глаза Снежены. Он соизволили сидеть так, что девушке было с руки не то, что ударить, а просто сбить его с кресла! Гнев, злоба, не желание подчинится какой-то там Старой плесени на троне, дало силы и она, не думая о последствиях, с права, влепила ему по надменной физиономии…
… Честно слово, Снежена думала, что никто и никогда не бил Императора Палпатина по лицу… так нагло. Но оказалось, что эффект был немного иной, чем, если бы это было так. Он замер, но всего лишь на секунду, а то и меньше, глаза блеснули, как два обоюдоострых кинжала, с родни её собственным, а потом, рывком схватил её за загривок и притянул совсем в притык к себе.
Больно он не делал, по крайней мере сильно, но Снежена чувствовала, как пульсирует вокруг него что-то иное, что-то чего ей никогда не понять. Это напугало её, не то, что теперь то она довела Ситха по настоящему, а то, что поняла всю ту разницу между ними.
Пёстрая рука сжала её подбородок, жёлтые глаза пожирали, он с шипением ползучих, почти неслышно сказал:
– Никогда, ты меня поняла, никогда не смей так делать. Запомни это. – он резко отпустил Снежену, не толкнул, а отпустил подбородок и загривок. Но девушка всё равно упала бы, если бы не его же рука. Он удержал Снежену за плечо – То, что ты не чувствительна к силе – не проблема, проблема – полное нежелание подчинятся. – Заключил он. – Теперь оставь меня. Вы, женщины, ничегошеньки не понимаете…
Снежана быстро, чуть ли не бегом поднялась, одела пальто, и уже шла к дверям, когда её нагнали такие слова:
– Сегодня приходи раньше, и не вздумай куда-то пропасть.
Снежана повернулась и сверкнув льдистыми глазами сказала:
– Не денусь я никуда, куда ж бежать из герметичной бочки???
– Вон!

Добавлено (2007-01-07, 2:06 Am)
---------------------------------------------
А тут же то, к чему я первый кусь выбрасывала...

В общем Снежена чувствовала себя при паскудно. Это общее определение, а если бы кто попросил Снежену сказать, что она чувствует, то женщина зашлась бы злющим матом. Она пощупала пол, на котором лежала, это был тот самый паркет, на котором она валялась за некоторое время до того, как отрубалась. Кресло пустовало, это радовало, Снежена, по привычке попыталась встать и упала назад. Тело просто болело, в голове был рой мух… Снежена посмотрела на отражение себя в натёртом паркете и решила ещё немного полежать…
Но… вместо тишины, в которой собиралась полежать, Снежена услышала размеренное сипение дыхательной маски. Снежена испугалась. Если по технологии один ситх не отличается от другого, то этот знает, что уже раз Снежена рылась по его кабинету, а теперь и того хуже… Наверное она не бегала так быстро, даже когда за ней гнались менты. Просто менты не убивали одним махом руки…
Что об этой замечательной сценке подумал сам Вейдер, осталось тайной. Да шел ли он в тот зал, или просо бродил ночью, от бессонницы. Снежену это не колыхало, потому что она бежала шлёпая голыми ногами по паркетам, поскальзываясь на поворотах…
это только начало... конец отсутсвует.. и самое страшное. что и черновика нет...