Романс – произведение изначально ориентировано на развитие именно романтических отношений между некоторыми, а иногда и всеми персонажами. Проще говоря, перед нами мелодрама с элементами фантастики.
Комедия - характеризуется юмористическим или сатирическим подходом. Источником смешного являются события и обстоятельства или внутренняя суть характеров.
Трагедия – изображает действительность заостренно, как сгусток внутренних противоречий, вскрывает глубочайшие конфликты реальности в предельно напряжённой и насыщенной форме, обретающей значение художественного символа.
Драма – изображает, преимущественно, частную жизнь героя и его острый конфликт с обществом. При этом, акцент часто делается на общечеловеческих противоречиях, воплощённых в поведении и поступках конкретных персонажей.
Дарк – история с рекордным количеством смерти, насилия, жестокости и боли. Гротескные описания и фатальные случайности. Часто заканчивается смертью, по крайней мере, одного персонажа.
Кроссовер - объединяет в себе попытки перекрестного опыления различных кино и прочих вселенных, вытекающих в совместное действие или отношения персонажей из совершенно разных историй.
Заключенный в длинном грязном плаще торопливо отошел в сторонку со своим скудным обедом. Привал продлится полчаса, и он хотел еще успеть подремать. – Эй ты! – хрипло окликнули его сзади. Голова сама собой вжалась в плечи. Он знал этот голос. В той же партии шел главарь одной из самых страшных бандитских шаек Ба Синг Се. Ему подчинялись когда-то рынок в нижнем круге и большая торговая площадь на западе среднего. Надзиратели отвернулись в сторону, как по команде, и теперь он был один на один с главарем. – Ты забыл порядок? – намекнул приспешник бандита, подходя ближе. – Да, да, я помню, – не поднимая лица, как можно тише сказал заключенный и протянул свой обед. Желудок свело мучительной судорогой, когда чужие руки схватили его миску. До завтрашнего полудня ему не удастся поесть, а он и так голодал уже второй день. А все потому, что он лишен возможности применить свою магию и показать этому жалкому зарвавшемуся воришке, кто он на самом деле! Его имя еще недавно наводило трепет на весь Ба Синг Се. Он был подлинным правителем последнего оплота Царства Земли. В его руках были все нити внешней политики, ни одна мелочь не только в городе, но и в отдаленных уголках Царства не ускользала от его зоркого взгляда. И он просчитался, поставив все на союз с принцессой огня. Его звали Лонг Фенг. Но сейчас он скрывал свое имя и прятал лицо под ветхим плащом с капюшоном. Лонг Фенг с достоинством сносил тяготы пути по этапу в новую тюрьму. Однако горечь поражения подтачивала его силы больше, чем голод и сон на холодной земле. С каждым днем он словно таял, и воля покидала его: главную битву он проиграл, его предали те, на ком покоилось его могущество. А по ночам он видел сны. В этих грезах он вновь носил одежды плотного зеленого шелка, глаза его были холодны, и под их проницательным взглядом терялись самые искушенные политики и самые храбрые полководцы. Его будило промозглое утро или бич конвоира. Лонг Фенг спускал капюшон на лицо и брел вперед, с трудом передвигая стертые кандалами ноги. И вот сейчас, когда он снова остался голодным, его пронзила простая и ясная мысль, что ему не дойти до побережья, где заключенных ждал корабль-тюрьма. Лонг Фенг оглядел свои исхудавшие руки и поразился тому, каким слабым стало его тело. Изо дня в день он терял по крупице желание жить. Даже если в нем ненадолго вспыхивала безумная надежда, и сердце начинало бешено колотиться, и он уже видел себя во главе отрядов сопротивления… Потом он оглядывался и видел вокруг покорные судьбе лица заключенных. Те, кто остался на свободе, были такими же. Лонг Фенг не верил в этот народ. Извечной участью людей Земли было покоряться сильнейшему – соотечественнику или врагу. Сухие потрескавшиеся губы кровоточили. Он отдал бы полжизни сейчас за стакан воды. Хотя много ли ему осталось этой самой жизни? Солнце в вышине прокляло его. Оно видело дни его могущества, оно видело его падение. Оно покровительствовало его врагам, и в палящем зное была разлита ненависть солнца к Лонг Фенгу. Перед глазами у него заплясали алые пятна, к горлу подступила дурнота. В душной и тесной темноте, в которой он оказался, не было ничего. И ужас одиночества сковал его жестокое сердце. Земля, на которую он привык полагаться, всегда послушная ему земля – ушла из-под ног, потому что и она предала его… Вдруг его губ словно коснулся нежный поцелуй. Лонг Фенг почувствовал, как разливается по телу благодатная прохлада. Сознание возвращалось вместе с болью в натруженных ногах и ядовитым привкусом унижения. Еще не понимая вполне, что происходит, он встретился взглядом с девушкой, державшей его голову на коленях. Она смочила водой его лицо и теперь обрадовано прошептала: – Очнулся! Попей, старик. Вот, не торопись, я тебе помогу. Она говорила что-то еще, а Лонг Фенг, глотая воду, мог лишь потрясенно смотреть на нее. Изможденная этапом девушка держалась прямо. Благородная кровь древних воинских родов и сейчас чувствовалась в ее жестах, в том, каким сознанием собственной внутренней силы был полон ее взгляд. – Кто ты? – прочла она по губам Лонг Фенга и ответила: Я Суюки, я сражалась во славу Киоши. Если бы он мог улыбаться, он бы точно посмеялся вместе с судьбой над этой встречей. Но, может быть, это его последняя удача? – Я Лонг Фенг, бывший глава Дай Ли, – через силу выговорил он. – Это я помог принцессе Азуле захватить город и заманить в ловушку твоих друзей и Аватара. Девушка отпрянула. В ее чистых глазах полыхнули молнии. – Сделай мне подарок, Суюки, храбрый воин Киоши, – продолжил Лонг Фенг, – убей меня. Для меня это было бы честью. Суюки подняла лицо к небу, закрыла глаза, удерживая нахлынувшие слезы. Она молчала, стиснув зубы, и только сбившееся дыхание выдавало ее настоящие чувства. Если бы Лонг Фенг допрашивал ее, в этот момент он подумал бы, что девушка уже готова сломаться. Но потом произошло нечто неслыханное. Когда Суюки вновь склонилась к нему, во взгляде ее были скорбь и жалость. – Кем бы ты ни был, я не хочу тебя убивать, – сказала Суюки, и ее тонкие нежные брови чуть дрогнули. – Идем. Девушка помогла ему подняться, положила его руку себе на плечо, и они двинулись в путь. Позади свистели плетки конвоиров, подгоняя тех, кто шел слишком медленно. Лонг Фенг опирался на плечо той, чьих близких он предал, а в душе у него была боль и странная легкость: там, в самой глубине, разворачивалось что-то спрятанное давно-давно, что-то, чему он не знал названия. Но с этим ему не страшно отныне было и жить, и умереть.
Усматриваю красоты и философию названия - все же питаю слабость к пафосу латыни ХD Хороший, насыщенный язык. Сюжет выстроен, не скажу что безупречно, но, все же, на очень высоком уровне. Первая половина - Лонг Фенг наедине с собой побуждает к состраданию. Может (может) в конце не хватает чего-то.. Какой-то бытовой мелочи, вроде спотыкания об камень... Но это уже совсем мои причуды. Думаю, у произведения большие шансы.
Здорово написано, просто отлично! В фавориты - однозначно.
