Романс – произведение изначально ориентировано на развитие именно романтических отношений между некоторыми, а иногда и всеми персонажами. Проще говоря, перед нами мелодрама с элементами фантастики.
Комедия - характеризуется юмористическим или сатирическим подходом. Источником смешного являются события и обстоятельства или внутренняя суть характеров.
Трагедия – изображает действительность заостренно, как сгусток внутренних противоречий, вскрывает глубочайшие конфликты реальности в предельно напряжённой и насыщенной форме, обретающей значение художественного символа.
Драма – изображает, преимущественно, частную жизнь героя и его острый конфликт с обществом. При этом, акцент часто делается на общечеловеческих противоречиях, воплощённых в поведении и поступках конкретных персонажей.
Дарк – история с рекордным количеством смерти, насилия, жестокости и боли. Гротескные описания и фатальные случайности. Часто заканчивается смертью, по крайней мере, одного персонажа.
Кроссовер - объединяет в себе попытки перекрестного опыления различных кино и прочих вселенных, вытекающих в совместное действие или отношения персонажей из совершенно разных историй.
Душная августовская ночь имеет дурную по своей сути привычку пробуждать воспоминания. Запросто, не успеешь оглянуться - она злой каргой расцарапает что-то внутри тебя, подденет, выставит наружу и заставит молиться на дорогие нынче рассудок и беспамятство. Море без дна и без края - звездное августовское небо. Хотя, может, оно никогда им и не было. Кто знает, может, оно всего лишь запыленное зеркало, но настолько дальнее, что там отражаются изредка только ночные фонари, зажигаемые с упорством стариком-маразматиком - фонарщиком в такие вот ночи. Август. Надушенный, раскрашенный, продажный, душно - невыносимый и тягучий. Приторно - сладкий... Добавим имбиря, корицы и перца немного. Похож на молодящуюся даму слегка преклонных лет. Август унылый. И фонари оранжево-красными пятнами где-то внизу, кажется, совсем в преисподней, под дворцом перемигиваются, зевают бумажными ртами. В такие ненужные ночи верное лекарство от бессонницы - рытье могил-воспоминаний, пыльных моих гробниц. Чувствуешь себя не то варваром, не то избавителем. Гнусный август. И ветер не свеж, а лишь доносит аромат курений, масел, базарных шумных дней и забегаловок, пополам с пением храмовников и вареным рисом. В такие дни убийство оставлять окна открытыми навстречу августу. Но взаперти сидеть... Скорей бы ветер налетел. А то от бумаг уже мутит. Чернилами заляпан рукав, как в ученические старые времена. Еще пару последних документов, кажется, по поводу колоний... Еще чуть-чуть, и я засну. Собираю документы со стола. Среди вороха каких-то нелепых историй, жалоб, приказов, затесался очередной знакомый, настойчивый плотный квадратик узорчатой голубоватой бумаги. Вздох вырвался с головной болью. Придется отдать его Мэй. Пусть сама решает, едем мы или нет. В конце концов, у Катары День рождения. Как же там будет много народу… Зная отвратительную привычку Племен Воды праздновать на широкую ногу все, что можно отпраздновать. Да еще подарок выбрать... Вот это и вправду самое сложное. Документы недовольной кипой прошелестели на пол. Свечи колыхнулись от дыхания, а потом погасли, стоило только пожелать. Выйти. Как когда-то давно, ночью, когда царит мрак, свесить ноги с балкона, словно мальчишка, и наблюдать за проблесками тусклых звезд, вдыхать влажную жару и снова пожелать улечься на нагретом за день камне, а может, даже забраться на черепичную крышу и заснуть, впитывая последние капли нашего Огненного лета. И можно шептать: "Лето, прощай!" - искренне призывая спокойную осень. Сытую и прохладно-долгожданную. Ну вот. Еще две звезды выглянули из дыма. Кажется, они были такими тусклыми, будто бы запыленными, вот чуть-чуть - и станет эта самая пыль цедиться с них при первом дуновении вселенских ветров. Что бы такое подарить ей... Конечно, только стоит попросить, даже не приказать – и все сбегутся с предложениями, шелками дорогими, побрякушками, зеркалами, мебелью - что там обычно принято дарить девушкам... Но... Хочется чего-то особенного. Что-то, что было бы символом, знаком, колыбелью воспоминаний. Чем-то, что имело бы смысл только для нас двоих. Вот бы горсти звезд с неба собрать. Но не дотянуться. Да и не свежие они сегодняшней ночью, уставшие. А если бы вернуться в тот тихий омут ночи, уж сколько ночей, дней, недель, месяцев, лун назад... Самое время для событий - ночь. Согласитесь, день слишком занятой, обыденный, утро -ленивое и скупое, сумерки, пожалуй, - вот, с чего начинаются движения, шепот, музыка, сердце. А ночью - бешеный ритм, карусель, вакханалия. Умирают в три пополуночи все, кому положено умереть. Ночь - время для снов наяву и грез невпопад. Собрать бы для нее пригоршню тех самых ярких звезд, что тогда светили в новом омуте. Озеро со сверкающими глазами рыб - вместо небесных тел. Казалось, они оживут сейчас, задвигаются, поплывут в неведомые дали, глотая облака, корабли - цепеллины, птиц перелетных. На душе сейчас, как в колодце старом эхо обмякло на пушистых мхах. Все поросло полынью, мхом да лишайником белым. Терпким запахом летней толстой нерасторопной луны... Вдохнуть бы, как тогда, полной грудью, и зачерпнуть бы рукой водную гладь мирового океана - неба... Трава уже осенью пропиталась. Жесткая, колкая и ласковая почему-то чуть-чуть, слегка, на кончиках… Примятые цветы... За последний месяц странствий наша команда - команда Аватара- верите или нет, так сплотились, что кажется, ближе, чем мы были друг для друга, невозможно было быть. Мы все любили друг друга. Может быть, потому что боялись, что за очередным днем придет разлад, разруха, битвы, смерть. Что кто-то останется в живых, а кто-то нет. И все непременно желали либо жить вместе, либо умереть в один день. Никто не хотел огорчений. Кажется, я запутался в созвездиях, в четких линиях травы, и теперь заворожено, зачарованно, да что там, просто меня околдовала ночь, и я смотрел, тонул, боролся, метался, рождался, бился. Казалось все таким ирреальным. Мой идеальный омут. Из оцепенения вывел шорох, испуганная птица, вспорхнувшая в мировой небесный океан и ты, присевшая рядом. Протянула мне кружку травяного чая, остывшего уже. Отдернула руку, не позволив пальцам моим коснуться тебя. Как будто боялась, что останется ожог. Я сел поближе к тебе. Лагерь мирно сопел, не подозревая ни о лунном океане, ни о рыбках–звездах, ни о твоем тепле совсем близко со мной. - Как жалко, что нельзя коснуться звезд... Наверное, они надменные, раз позволили нам смотреть на них только издали. Шепот Катары смешался с голосом травы. - Ты хочешь коснуться звезд? Зачем они тебе, они ведь холодные, как сталь. Хотя... и не такие далекие, как предполагаешь. Она повернулась ко мне с настойчивым каким-то удивлением, каплей меланхолии и краем восхищения. - Как они рождаются? Ты же знаешь, ведь есть же наверняка на свете такое место... - Ты хочешь видеть, как рождаются звезды? Что ж, я покажу тебе. Эта сказка ближе, чем ты думаешь... Я помог ей подняться. Странно, что она согласилась с моим прикосновением, почти не колеблясь. Шаг за шагом. Трава примята. Цветы опали. Луна зевнула. Шаг за шагом. Поле кончалось обрывом. Она в недоумении вырвала руку. - Зуко, что ты задумал? И от удивления затрепетала ресницами, когда я приложил палец к ее губам. - Тсс… Ты спугнешь. - Зуко! Что это такое? Я ухожу. Немедленно. Она отступила назад, боясь обрыва, но что-то ее остановило. Любопытство? Я же опустился в траву. Нашел плотный стебелек цветка, сорвал сухой ныне стебель. Дудочка, да и только. Впустишь дыхание - новая песня. Ветер уснувший и виду не подал, что знает мотив. Еще одно дуновение - и тысячи светлячков вспорхнули вверх. Ведь именно так рождаются звезды. Их достаточно просто разбудить... Тысячи светящихся ласковых точек вспорхнули с земли и устремились к темным небесам. На миг их поглотили редкие облака, и вот новые звезды засияли. Но, пожалуй, не так ярко, как ее глаза в тот момент. В ее волосах путались новорожденные звезды, бликовали в темном шелке. Целовали кожу. Кто, как не звезды, целует нежнее... Они не обжигают, не ранят. Они гаснут. Но только они умеют гаснуть не прощаясь. Искры танцевали везде, ветер, кажется, поднялся к самым небесам, а искры плясали. Сегодня рождались созвездия. Девчонка спрятала светлячка в ладони. Но, пожалев, отпустила. Он вспорхнул с руки и превратился в очередную звездочку. Она посмотрела на меня. Еще секунда. Сердце стуком вспугнуло последних сонных светлячков, золотой вихрь рассеялся на миг и снова превратился в упоение. Обрыв. Она. Слабость. Головокружение. Светлячки и звезды. Поцелуй ожогом. Ее губы. Мои губы. Смятение... Ее бег. Мой обрыв. Больше мы не вспоминали о звездах. У каждого из нас она, одна, лишняя, была спрятана в рукаве. Нет. Звезды... Отпугнут ее, да и где достать их сейчас. Нет. Определенно нет. Я снова рассматривал городской лабиринт. Хитросплетения улиц, улочек, площадей. Все готовятся к празднику. Городу нещадно добавили красок. Каждый считал своим долгом украсить свой дом, улицу, прилежащие кварталы. И всюду лилии. Огненные лилии. Как назло. Лилии. Весь город - огненная сказка. Алый тяжелый дурман. Голова болит. Средство от бессонницы - вскрытие гробниц - воспоминаний. То ли варвар, то ли избавитель... Что же за подарок такой. Может, действительно последовать традиции и подарить ей букет огненного дурмана? Но ведь... Ах, отмахнуться бы от воспоминаний. Выпрямился во весь рост над громадой моего города. Последний взгляд на суету. Скрываюсь внутри дворца. Ветра не было. Тяжелым грузом висели занавеси, охраняющие вход в покои. В комнате воздух плотный, окна нараспашку не спасают. И в ванной терпкий запах проклятых цветов. Скинуть теплый шелк. Вода ласкает кожу, медь стенок холодит спину. Дурман успокаивает, затягивает, напевает. Кажется, этот запах огненных лилий - личный мой опиум. Я погружаюсь с головой в алую от опавших лепестков воду. Позже - снова шелк кровати обвивает тело. Сети снов. Ловушка для человека. Мэй сегодня не придет. Она обиделась. А я скучаю. Она прогоняла воспоминания. И охраняла от кошмаров. Но сегодня она не придет. Так что там с букетом лилий? Помню, два чертовых года назад... Мэй тогда должно было исполниться восемнадцать. Жаркий июль. Самый конец июля. Не поверишь, что она родилась в этот безбашенный, суматошный месяц с цветными каруселями. Мы собирались отпраздновать его в летнем дворце, спрятанном в цветах, полях и на картах. Гости почти все собрались. Она тоже была среди приглашенных и прибывших. Рядом с ним. С моим другом. С нашим героем, небожителем, братом -Аватаром. Тем летом она была счастлива. А я скучал. И кто придумал дарить подарки? Так глупо и беспокойно их выбирать. Не хотелось дарить Мэй кунаи, сюрикены и прочую дребедень. Мир все же. Украшения она не любила. Поэтому в честь нашей помолвки, которая состоялась на днях, и в честь ее дня рождения, был заложен для нее новый дом на Угольном острове. Символичное для прошлых нас место. Мы снесли старый королевский дом, и теперь строился новый. Специально для нее. Летний радостный дождь барабанил по крышам, по парадным воротам, по балконам, по окнам, по открытым террасам. Небо не плакало. Небо смеялось. На нем ужились и солнце, и дождь, и радуги немного, и вечер густою смесью рыже-ало-фиолетовой чуть-чуть, пару капель свежей краски. А она смеялась вместе с небом. В каждой капле дождя по маленькому солнцу. Ее тело влажной истомой обхватила ткань и множество ярких, мокрых от дождя широких подолов, и смех колокольчиками. Она танцевала. Но, заметив меня, остановилась. Дождь бесстыдным любовником ласкал ее. Она улыбнулась мне. Я было осмелев, вышел из своего убежища, но она вдруг пропала. Стоило только обернуться на зов Мэй. А на следующий день я нерешительно приблизился к полю огненного дыхания. - Хочешь собрать для Мэй цветов? Катара появилась неожиданно. Губы в хитрой улыбке, в уголках спрятался прошлый поцелуй. Я замер. Видение? Нет. Она прошла мимо, скользнув в лилии. Цветы с длинными, в рост человека стеблями, с яркими головками, квинтэссенцией огня... - Я помогу. Неужели сама ищет встречи со мной? Осталось только последовать за ней по узким дорожкам. Цветы кланялись. Цветы жались друг к другу. Ее руки срывали цветок за цветком, не позволяя этого делать мне. Запах окутывал меня с ног до головы. Этот опиум. Это она завела меня в ловушку. Я практически ослеп, оглох. Только губами бы улавливать колебания воздуха. И чувствовал едва осязаемый в этом умопомрачительном тонкий запах ее волос. Она резко остановилась. Улыбнувшись, сорвала еще один длинный стебель. А потом сунула в руки охапку лилий. С упоеньем вдохнула аромат цветка. Дурман трава… Яд для сердца, дум, катализатор желаний и иллюзий. - Не уверен, что Мэй любит цветы. Ее это не остановило. Она улыбается мне, как можно улыбаться только нерадивому ребенку. - Как можно не любить цветы? Только совсем черствые люди не могут видеть их красоты, не чувствовать их аромата, не любоваться прелестью лепестков, не могут восхищаться ими. Черствые или мертвые. Посмотри, разве эти лилии не совершенны? Все девушки любят цветы... Она отвернулась от меня, чтобы сорвать еще один цветок. Ветер налетел неожиданно, унеся на мгновение дурман, сыграв на траве мелодию снов. В моей голове тут же всплыли воспоминания о тех прошлых днях. О том единственном поцелуе. О том, что могло быть, и было, и не было. Мэй на краткое мгновение исчезла, чтобы позже вновь возникнуть в воспаленной памяти. Катара выдохнула резко, от неожиданности отстранилась, порезав руку. По пальцу струйкой стекала кровь. Ворох лилии упал к ногам. Но цветы не жаловались, им не до чего не было дела. Я без дозволения взял ее руку. Царапина, конечно, была неглубокой, но маг не спешила ее залечивать. Повод? Для меня - чтобы прикоснуться. Ее кровь опьянила. Огненный дурман, огненный кошмар, огненные цветы, жидким пламенем по венам. Она покраснела и попыталась отстранить руку, когда мой язык коснулся пореза. Вкус крови во рту... Палец в соку сорванных лилий и в крови. Нектар. Она смутилась, почувствовав мое желание, бьющее через край. Всю без остатка. Мне хотелось ее всю до капли без остатка. - Зуко, перестань. Что, если нас увидят... Зуко? Я притянул ее к себе. Голова закружилась. Опиум. Дурман-трава. То ли варвар, то ли избавитель. Обхватил ее лицо руками. Ощущение хрупкости оставляет в руках холод. В сомкнутые губы, на расстоянии в четверть миллиметра. - Ты поцеловала меня только один раз, - трава замолкла, и мой шепот неожиданно резко, гневно прозвучал в наступившем беззвучье - Неужели этот поцелуй так и останется еще одним глупым шрамом ? Она отвела глаза, мучительно краснея. Она не хотела смотреть на меня. Дразнит, так? - Отпусти меня. Мне это не нравится. Пусти. Ее губы дрожат. Она вырывает руку, снова готовится мне пощечина. Но тонкое запястье перехвачено и снова утопает в моей руке. - Готов поспорить, что ты врешь. - Что?! Да как ты смеешь?! Я счастлива! Мне не нужен никто другой, кроме Аанга. Как ты... Слезы неожиданно из глаз брызнули, драгоценные капли скатились по щекам, коснулись моих рук. - Как ты не понимаешь! Ты. Снег. Твои корабли. Пираты. Пещера. Обвал. Месть. Тот закат. Рождение звезд, поцелуй, последний бой. Ты умирающий. Ты! Я хочу забыть тебя. Катара всхлипывала, и вопреки всем своим высказанным желаниям, прижалась ко мне. Я дотянулся до злого цветка, бесчувственно- высокомерного, и, сорвав, украсил ее волосы. - Давай забудем все вместе. Проклятый запах цветов... Его хватит, чтобы забыть, кто ты. Просто давай еще побудем здесь. Я вспомню все в последний раз. Катара всхлипнула громче, не в силах говорить, кивнула. Вдруг встала на цыпочки, обхватив мою шею, запутавшись руками в длинных рукавах. Шелковый плен. Миг раздумий и новый жгучий шрам - поцелуй. Яд специально на двоих. - Зачем? Она не ответила, в оцепеневшие руки вложила цветы и скрылась в поле. Я не последовал за ней. Вкус на губах не остался. В этой игре она меня обыграла. Зной, дурман-трава, отрава. По узким дорожкам, задевая нахальные цветы, обратно. В руках - ее холод. В руках - ее слезы. В руках - ее память. В руках - всего лишь цветы. Цветы для Мэй. Несколько раздавленных нами огненных головок-лепестков на пыльной дороге. Плата за воспоминания. Прохлада дворца отрезвила. Огромная тяжелая ваза. Покои Мэй. - Ненавижу цветы, - она откинулась на кровати. День ее восемнадцатилетняя. Она совершенна для меня, как всегда. Она не позволила сесть рядом. Тяжелая дверь закрылась с ужасным скрипом. Мэй ненавидит цветы. Нет. Не цветы. Катаре они, конечно, понравятся, но... Она забудет их так же, как пыталась забыть меня. Интересно, получилось ли у нее? Простынь ускользнула на пол. Подушка свалилась за ней. Отвратительная ночь, и не уснуть. Вернуться на балкон? Смотреть на город, где торгуют снами, мечтами, чувствами. Не сейчас. Лучше уставится в одну точку. Запутаться в резных украшениях потолка. Что нас связывает с магом воды? Бои? Противостояние? Элементы? Противоположность? Ожерелье... То самое ее ожерелье. Голубое с синим, материнское, обручальное. Которое - сколько же лет назад? - я нашел среди обломков тюрьмы, угля, пыли... Может, подарить похожее ей? Но… Это будет символом нашего с ней... Нашей с ней связи. Неправильно поймут. Но вспомнить сейчас тот трепет ее, тот шантаж, то самое дурацкое дерево, тот сумасшедший поиск. Вспомнить - разрыть еще одну могилу. Старую совсем. Да простят меня, варвара, великие духи. Нет. Ожерелье не подойдет. А может собрать огненный закат, не горсть ведь звезд - реальнее. Собрать бы закат, стянуть с неба его покрывало огненно - вечернее. Вышьет еще. Но такого заката не найти. Такого, как тогда. В закате она обняла меня, это было как воспаление, начало болезни. Что я чувствовал..? Смешанный страх, трепет, гордость завоевателя, горечь, слабость, симпатию пополам в закатном небе и алой от крови воды. Тот путь мести, который мы оба выбрали, закончился в тот момент, когда ее руки обвили меня. Путь мести ее, путь мести мой... Оборвались с моим судорожным выдохом. Нет. Закат. Не передать, только запутать ее. А что, если вспомнить пещеру? Предательство, нечестно с моей стороны возвращать ее в то скомканное мною прошлое. В ту точку, где почти по-настоящему начинаемся мы. Нет. Кристаллы в той пещере погасли. И возвращаться к ее ладони на моем лице... К шагу вперед и к ней и шагу назад от нее. Не вернемся. Что же с нами? Чем же мы связаны? Что было в начале, что будет в конце… Я уснул, улыбаясь, вспоминая тот глупый спектакль на Изумрудном острове, вспоминая почти смерть, вспоминая ее руки, вскрывая могилы. Избавитель. Освобождаю воспоминания из заточения. Варвар – тревожу мертвецов, призраков прошлого. Молнии расцарапали душное небо. Благословенный дождь пролился на мою землю. Чужие сны спугнул. Полюс встретил нас с Мэй зимними ветрами колючим белым снегом, слепящим солнцем. Гостеприимными объятиями, дружескими похлопываниями, затрещинами и перебранками. Как будто назад духи время отсчитали. Долгий путь. Огромные залы. Столы, ломящиеся от угощений. Каждый член племени - участник празднества. Ликующий Аватар, светящийся от гордости и счастья за свою жену, Суюки, которая всеми силами пытается поймать близнецов, как назло таких же шустрых и неуклюжих, как папочка, и с таким же паршивым чувством юмора. А вот и сам Сокка с очередным проектом, надоедает всем вокруг, кажется, на этот раз это абсолютно невозможный корабль-который-плавает-под-водой. А вот и Тоф, которой неуютно без ощущения земли под ногами. Ей всеми силами помогает мой дядя и добрая половина гостей мужского пола. Тоф это раздражает, а все умиляются и продолжают ей помогать, пусть даже она сама того не желает. Она стала настоящей красавицей. Превратилась из сорванца в изящную девушку, но привычки остались. Так же больно бьет, так же ужасно смеется и так же обзывает Аватара. Но ей это прощают. Все как будто бы на месте, как будто бы и не прощались. Все гости замирают вдруг и поворачиваются ко второй парадной двери, находящейся на возвышении около столов для старейшин племени. Мы не виделись уже несколько лет. Мэй нездоровилось. Очередное восстание бывших солдат армии огня... Всегда находилось что-то, чтобы отложить нашу встречу. Но вот она входит. Приветственные крики, суматоха… И взгляд от нее не оторвать. Похожа на снежную королеву из старых сказок. Та снежная королева, полюбив посланника солнца, растаяла от его единственного прикосновения. Длинные волосы, украшения словно из прозрачного льда, белое, голубое, сиреневое, воздушное, пена - кружева. По венам бурный ток крови. И сердце слишком быстро. Она, заметив меня, тут же скрылась. Никак не могли найти ее. Она пряталась в толпе, намеренно, или нет, ускользая. Поздравления, шум, крики... Мэй уснула на плече от усталости. Этот день окончательно ее вымотал. Бледная кожа от яркости здешних льдов еще белее, и вены аквамарином под кожей. Я отнес ее в покои, отведенные нам. Раздеть, несколько одеял и поцелуй на ночь. Она сильная, но холод убивает женщин страны огня. Пришлось вернуться. Хотелось лично в руки передать подарок. Мне повезло. В зале уже никого не было. Все разбрелись -разошлись. На ледяном троне, подтянув под себя ноги, засыпала Катара. Корона сползла на бок, кимоно смялось, тело запуталось в нескончаемых слоях тончайшей призрачной ткани. Рука потянулась к ней. Щеки коснулась. Она подалась навстречу неожиданному теплу, потеревшись котенком доверчиво о руку. Распахнула глаза и отпрянула резко, спросонья не узнав. Промолчала. - С днем рождения тебя, Катара. Она улыбнулась, натянуто и обреченно. - Устала? Кивнула. - Это от Мэй. Протянул ей сверток. Тут же открыла футляр. На ледовый свет показались свитки, пожелтевшие от нещадящего врага – времени. - Тут старые техники магов воды. Оказывается, хранились у нас в библиотеке со времен Созина. Целое сокровище. Он хотел тогда изучить вашу тактику. Мэй нашла, думала, тебе интересно будет... - Спасибо. Ни слова больше. Пауза. Стеснение. - И вот тут от меня... Красивый маленький ключ скользнул в замочную скважину преподнесенной мною шкатулки. Из белой кости, с деревянными и серебряными вставками. Узоры. Ледяной на ощупь, странный древний материал холод сохраняет. Мелкими буквами, блестящими, как роса в мертвом, блеклом свете земного начала. - "Ты поднимаешься с луной, я - с солнцем". Она, прочитав, непонимающе посмотрела на меня. Я продолжил: - Но есть кое-что, что нас объединяет. Взял ее руку с зажатым ключом. Скрежет - поворот... В шкатулке - сверкающий... - Снег? Чистый. Белый. Первозданный. - Помнишь нашу первую встречу?.. - Корабли. Ты. Страх. Снег. Мы начинались со страха. - Так ты не забыла? Мы начинались со снега. Обещала забыть. - Не смогла. Просто. Твой поцелуй - мой шрам, а снег-сопровождение. - Давай забудем? - Забудем? - О страхе, снег можешь оставить себе. - Забудем. - Но ведь не совсем забудем, верно? - Да. Не совсем. Она согласилась. Отвела глаза в сторону. Прижалась ко мне. Я на коленях. Она обнимает меня. В первый раз признавая поражение. Но не спешит убегать. - Еще один подарок, да или нет? - Да, пожалуй. - Только если глаза закроешь. Самая прекрасная полуулыбка. Озорная. - Так и быть. Я знаю, что она знает. Знает про мой подарок последний или нет, решать не нам - судьбе. И то, что появится еще одна тема, которую надо будет обходить. Еще кое-что, о чем следует молчать. И я буду скрывать то, что она скрывает. Доверчиво губами к губам. И оба знаем про тепло, проснувшееся во льдах. Про первую встречу. Про снег и про страх. Про тихие наши молитвы. Про разные пути. Про то, что скрываем. Про то, что я поднимаюсь с яростным солнцем, а ты - с неспящей луной. Про то, что я варвар. Про то, что я избавитель. И про наш с тобой вечный снег.
"2) Бились мы с Бетой над пунктуацией и пришли к неожиданному выводу.Действительно сложно в некоторых местах было расставить знаки препинания согласно нормам русского языка, так что (неожиданный ход!) вся пунктуация в тексте признана авторской и поруганию хоть и подлежит, но имейте ввиду: иы изо всех сил пытались привести сие в потребный вид. "Да ладно Вам,я вообще предлагаю рус.яз отменить!
Мне очень нравится!!!Очень красиво,живо и реалистично,особенно поведение Катары. Только один вопрос:Суюки-жена Аанга?!"Ликующий Аватар, светящийся от гордости и счастья за свою жену, Суюки, которая всеми силами пытается поймать близнецов, как назло таких же шустрых и неуклюжих, как папочка, и с таким же паршивым чувством юмора"?! ...Либо вместо "аватар" вы хотели написать "Сокка"?Но у Сокки не прашивое чувство юмора!
Firielle Нет, это просто такая пунктационная опечатка. На самом деле, подразумевалось так: "Ликующий Аватар, светящийся от гордости и счастья за свою жену; Суюки, которая всеми силами пытается поймать близницов, как назло, таких же шустрых и не уклюжих как папочка, и с таким же чувством юмора"
Тэк-с, я люблю и пейринг Катаанг и Зутара, и с удовольствием читаю про них фанфики. Я просто в восторге от него, правда с Зуко чуток ООС, но это даже к лучшему. Стопятьсот + автору.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
