"Вот здесь, где враг таился, занял самый низ он,
Быть надлежало духу твёрдым всеминутно.
Однако тот у каждого был слаб и холодом пронизан,
О том ни слова не молвить, ни звука:
Такой момент не может быть описан.
Ни жив ни мёртв, и словно бы ни стука
В груди у сердца: с этим ли сравнится,
Подумать самому, какая мука?
Царь сумрака, над коим Тийю громоздится,
Наполовину грудь из льда возвысил.
И голем в ровню им скорее годится,
Чем его руке. Само отвращенье!
На смертных опустил взор свой дерзкий -
Он всех пороков и зла воплощенье!
И нужно ж было вид иметь столь мерзкий -
Шипы испещрили владыке всё лико
И по-над плечами. Взглядом озверелым
Владенья свои он оглядывал дико.
Всё тело шерстью обросло, почернело.
А сзади - пара широчайших крылий,
Как подобает птице столь могучей.
Не зрели ввек щеглы при таком ветриле.
Без перьев, будто у мыши летучей.
Вращал он ими - и ветры, вея,
Летели, каждый - струёю тягучей.
От этих струй стыло всё, леденея.
Над телом его сгустилися тучи".

*_*_*

Сложно было припомнить, когда в последний раз погожей летней ночью было настолько холодно. Как будто лето внезапно утомилось радовать всех своим зноем и решило взять бессрочный отпуск, махнувшись сменами с поздней осенью. И, похоже, та решила отработать по полной: ветер завывал настолько зловеще и яростно, что это сочетание пробирало до мозга костей как физически, так и морально. Только сейчас, слегка опомнившись от увиденного, Серна почувствовала эту резкую перемену в погоде. Тёплый безоблачный вечер до неожиданного "отъезда" в Тийю - и столь же безоблачная, но куда более холодная ночь по возвращении оттуда. Однако ледяные порывы не останавливали девушку, которая с завидным упорством волокла за собой всё ещё приходящего в себя Дабла. Видимо, после визита к владыке Преисподней у неё выработался какой-то иммунитет к зимним стужам. Или же это было то самое нечёткое, подсознательное желание ковать железо, пока горячо - все ответы были здесь, Серна чувствовала это, надо было только протянуть руку, и вот они.
Чёрные кроны деревьев нависли над незваными гостями, и в свете одних лишь звёзд как жуткие чудища возвышались над Серной и Даблом. Каждая ветка казалась жуткой когтистой лапой, каждый неясный силуэт во тьме - восставшим мертвецом, а из-за каждого куста словно готово было выпрыгнуть нечто ужасное. "Например, соевые котлеты", - пыталась хоть как-то мысленно подбодрить себя девушка, всё больше и больше ощущавшая то ужасное чувство, будто за ними следят: незримо, тихо, и ничего с этим не поделать, только дальше продвигаться в глушь леса навстречу неизвестности, шарахаясь от каждого хруста веток под ногами.
Узкая тропинка, на которой очутились они с Даблом, уходила всё дальше в чащу и вскоре стала совсем неразборчивой. Видать, никому ещё не приходило в голову заходить так далеко, а если и приходило, покинуть это место он уже был не в состоянии. Девушка поморщилась и попыталась отогнать от себя эти невесёлые мысли. Хотя в их нынешней ситуации найти что-то весёлое было крайне проблематично. Серна оглянулась на Дабла, который за всё время пока не проронил ни слова и слегка ухмыльнулась, глядя на его изорванную рубаху: вкупе со всё ещё заспанным выражением лица она создавала образ удалого деревенского паренька, которого ни свет ни заря тянут колоть дрова вопреки желанию и всякому здравому смыслу.
"А есть ли здравый смысл во всём этом? - послышался у девушки в голове внутренний голос. - Бороться с теми, кто может раздавить тебя, как букашку. Раз - и не было никакой Серны".
Она резко остановилась. Нет, не из-за накатившего вдруг страха - подобных эмоций и чувств у неё сейчас хватало в избытке и без дурацких экзистенциальных вопросов. Впереди была развилка.
Огромная скала, грозно возвышавшаяся над трясущимися от ветра деревьями создавала непреодолимую преграду. Необычайно ровная вертикальная поверхность не оставляла ни малейшей возможности плюнуть на всё и начать карабкаться наверх. Зато это невесть откуда взявшееся препятствие разделяло почти утонувшую в траве тропинку на две части. Серна посмотрела направо - этот путь пролегал между высоких стройных сосен и терялся где-то в темноте, какого-либо вытоптанного пути не было видно вовсе. И тут что-то привлекло внимание девушки - там, в непроглядной черноте ночи как будто что-то двинулось посреди деревьев, но, уловив на себе взгляд девушки, тут же замерло. Мурашки стройными рядами побежали по спине Серны, которая силилась понять, есть там кто-то, дружелюбный ли он, или же это просто воображение, так не к месту решившее устроить ночной карнавал.
Серна хотела было взять руку Дабла, но почувствовала, как тот сам схватил её за рукав платья и начал дёргать. Оглянувшись, она хотела было рассказать спутнику об увиденном, как застыла с полуоткрытым ртом. Дабл показывал на левый проход - там, метрах в двухстах от них, между деревьями виднелось тусклое оранжевое свечение, как будто кто-то развёл костёр, и туда уходила вполне различимая даже в темноте узкая дорожка.
Резкий порыв ветра заставил обоих посильнее упереться ногами в землю. Путники оглянулись назад и увидели сомкнувшиеся ряды деревьев, тонущие дальше во тьме. Удивительно, как это ей с Даблом вообще удалось протиснуться между ними сюда, однако особого желания поворачивать обратно зияющее позади чёрное марево не вызывало.

Серна отвлеклась от рассуждений вслух и ещё раз, аккуратно выглянув из-за своего укрытия, всмотрелась в темноту. Правый путь походил на зияющую бездонную пропасть и пугал гораздо больше, нежели различимая слева тропинка и виднеющийся вдалеке огонёк. Вопрос был лишь в том, кто развёл его.
Вернувшаяся способность ощущать землю вселяла некий оптимизм, что в случае смертельной опасности, которая, вне всяких сомнений, поджидала где-то совсем рядом, они не останутся безоружными, да и за сверхспособности земляка забывать не стоило. Внезапно Серну осенило - если магия снова подвластна ей, то можно предугадать все движения вероятного противника, если только он, аки залихватский обезьяно-ленивец, не скачет бесшумно по деревьям. Не дожидаясь ответа Дабла, Серна поставила ноги чуть шире плеч, впившись в почву ступнями. "Если это маленькое отродье здесь, то магия не очень поможет, однако попытаться стоит", - мелькнула мысль в голове.
Серна зажмурилась, напряглась и попыталась прочувствовать происходящее в пределах ста метров. Мигом разлетевшиеся от ног вибрации явили ей более ясную картину окружавшего их с Даблом леса: вот сосны, беспорядочно расположившиеся по сторонам, вот ближайший камень, на который упало давно высохшее бревно, чуть дальше толстое дерево, за которым, предположительно, скрылось неизвестное существо, ещё чуть дальше...
Серна открыла глаза. То, что поведала ей земля привело девушку в замешательство. Она отчётливо почувствовала нечто живое за тем деревом, однако в следующую секунду оно словно испарилось: то ли прыгнуло на ветку, то ли взлетело в воздух, то ли вовсе растворилось. Не успела Серна прийти к какому-либо заключению, как расходящиеся дальше вибрации донесли до неё нечто новое, прямиком за следующей сосной, однако не успела жительница Киоши толком понять, кто это, как странное существо исчезло так же внезапно, как и предыдущее. С каждой вибрацией, достигавшей всё новых и новых деревьев, Серна чувствовала, как неведомый наблюдатель отдаляется от неё всё дальше. И не один - вот их уже несколько, стояли буквально метрах в 50-ти от них, а вот ещё трое, но уже слева, там где так обнадёживающе сиял огонёк.
Вскоре Серна осознала, что попала в окружение десятков существ, которые неведомым образом пропадают всякий раз, когда магия достигает их. Они были похожи на песчаные башенки, которые без следа исчезают под накатывающей морской волной. Мир вокруг напоминал небо, звёзды на котором мигали и появлялись вновь, однако ни на одной из них невозможно было остановить взгляд, чтобы та не погасла и не засветилась в другом месте.
Серна прекратила потуги и выпрямилась. Глаза, в отличие от ног, не видели вообще ничего, кроме состроившего кислую физиономию Дабла.