- Что ты сказала?
Они стояли возле длинных стеллажей, уходящих куда-то в темноту. В неверном свете факелов свиток, который она держала в руках, казался прозрачным и зыбким. Казалось, тронь его – и хрупкая бумага рассыплется, белыми лепестками опадет к их ногам.
- Не волнуйся. Ты же знал, что рано или поздно мы их найдем. В этой секции хранится информация о новорожденных. Рост, вес, имя. Родители.
Катара помолчала, затем мягко погладила его по плечу и протянула свиток.
- Это твой. Возьми.
- Ты смотрела?
Она отвела взгляд.
- Прости. Я понимаю – это слишком личное. Не бойся, я увидела только имена. Если пожелаешь, расскажешь мне о них потом, - девочка смущенно улыбнулась. – Читай, а я пока посмотрю документы других малышей. Заодно добуду данные для статистики рождаемости…
Аанг смотрел, как огонек ее факела медленно уплывает вглубь коридора, и молчал. Нет, она не понимает. И не поймет. Она уверена, что последний маг воздуха никогда не говорил о своих родителях, потому что боль от их потери еще свежа и не готова выплеснуться наружу. А на самом деле…

Воздушные кочевники не растили детей в семьях. После отлучения от груди ребенок, едва успев запомнить лицо своей кормилицы, отдавался в Дом малыша при женских Храмах, где делал первые шаги, произносил первые слова, учился самостоятельно есть и одеваться. Как только он вставал на ноги, принимался задавать вопросы и впервые пытался оторваться от земли, его передавали Наставнику или Наставнице, которые и заменяли ребенку родителей. Детям не казалось это странным – ведь их друзья жили точно так же. Все они были духовными братьями и сестрами, а Учителя – духовными родителями. Это было естественно. Это было правильно.
«Учитель, а почему у всех детей в Омашу два Наставника – и отец, и мать?»
Этот вопрос он задал Гиацо во время своего первого путешествия. Он был удивлен подобной двойственностью семьи, но еще больше потряс его ответ Учителя.
«Это не Наставники, мальчик мой. Дети царства Земли живут с кровными родителями».
Он не сразу понял, о чем идет речь. «Кровный» звучало страшно, в этом слове аукалось что-то древнее, мрачное, пахнущее так же, как разорванное тело попавшего под лавину крестьянина. И только потом он сообразил, что жители Омашу, подобно животным, растят каждый своего детеныша.
«Мне непонятно».
«Ничего, мальчик мой. Нам предстоит еще много бесед на эту непростую тему».
Гиацо был прав. Аанг рос, путешествовал, смотрел по сторонам и упорно не понимал, почему один человек должен быть дороже другого лишь потому, что в его венах течет твоя кровь. Почему детей не забирают у родителей, которые обращаются с ними плохо. Почему превыше всего люди ценят свой род. Почему родство по крови сильнее родства по слову. Гиацо учил его терпимо относиться к чужим порядкам, но Аанг чувствовал, что Учитель и сам не одобряет такое положение вещей. Дети рождаются у молодых и неопытных, которые сами только-только выпорхнули из юности. Они должны учиться, работать, познавать мир, набираться опыта, знаний и мудрости, и лишь потом, гораздо, гораздо позже, почувствовав себя готовыми, смогут вернуться в школы и сады уже в качестве Учителей. Таков был порядок вещей у воздушных кочевников, и именно поэтому в Храмах постоянно жили лишь старики и дети. Остальные летали по миру, ненадолго оседая в разных городах и селениях, и, когда они возвращались домой, дети звали их братьями и сестрами, хотя среди вернувшихся вполне могли оказаться их биологические родители.

Мальчик опустил взгляд на хрупкий свиток, еще хранящий тепло рук Катары. Информация о родителях малыша нужна была лишь на тот случай, если они страдали какими-либо недугами, чтобы понимать, какая болезнь может угрожать ребенку. Дети знали, кто родил их, но не придавали этому значения. И Аанг тоже. Эти двое были ему не дороже остальных. Даже наоборот. Кажется, они были очень молоды, и поэтому редко появлялись в Садах. Он не испытывал к ним никакой привязанности, кроме общей абстрактной любви ко всем ближним. Хорошо это или плохо?
Катара готова была убить человека, мстя за маму. Узнай она, что думает Аанг о своих родителях – ужаснулась бы. Отшатнулась. Не захотела бы понять. Как когда-то будущий Аватар упорно не признавал обычаи других стран.
А может, настало время переучиваться? Ведь воздушных кочевников больше нет. Их философия сгорела в пламени и развеялась по ветру. Он остался один – жалкий остывший уголек на пепелище. А вокруг по-прежнему цветет буйная зелень другого мира, с другими понятиями и традициями. Оттуда, из этого нового сада пришла к нему Катара. И уведет его с собой.
Мальчик вздрогнул. Он запутался. Что правильно? Что неверно? Переучиваться ли ему или переучивать других? Почему вообще так произошло, откуда эта пропасть между культурами? И что будет дальше? Будет ли он любить своих будущих детей больше, чем чужих? Хорошо ли это? Будет ли он хорошим мужем? Не станет ли разница в мирах препятствием между ним и Катарой, когда дело дойдет – если дойдет! – до серьезных отношений? Он ведь любит ее, любит друзей, и больно отзывается в нем каждое воспоминание о Гиацо. Так почему, глядя на имена своих родителей – папы и мамы – он не чувствует ничего, хотя очень, очень хочет почувствовать? И как он признается в этом Катаре?

Огонек вдалеке метнулся и погас. Раздалось сдержанное восклицание, затем шаги, грохот, смех, и в круг света от его факела выскочила Катара – в пыли и смоле, обнимающая охапку книг и свитков.
- Я уронила факел, - довольно сообщила она. – И еще что-то здоровенное и гремящее. Помоги-ка.
С этими словами она пихнула Аангу изрядную кипу бумаги, выхватила карандаш и принялась что-то ожесточенно строчить в принесенном с собой журнале.
- Ты не поверишь, - возбужденно говорила девочка. – Очень интересные факты! Воздушные кочевники поручали воспитание детей самым старшим и мудрым членам общества. Молодые считались недостойными этого высокого занятия… Недостойными – плохое слово, скорее – слишком юными и неопытными. Потрясающе! Любопытно, что родители не протестовали и не высказывали желания самостоятельно растить своих отпрысков… Хотя что я тебе говорю, ты же там рос. Готовься к тому, что я тебя замучаю расспросами, все-таки единственный свидетель…
Она говорила, периодически сердито поправляя мешавшие писать волосы, размахивала карандашом, задевала и роняла свитки, ежеминутно открывала то одну, то вторую книгу, чтобы продемонстрировать ему очередной «невероятный факт, ах да, ты же это знаешь»… Аанг осторожно отложил в сторону книги, заглянул в записи Катары и неловко спросил:
- А что ты сама думаешь… ну… о таком методе воспитания?
Девочка резко обернулась, внимательно вглядываясь в него, затем перевела взгляд на свиток, который он все еще сжимал в руках, и снова на Аанга. Несколько секунд она молчала, и постепенно на ее лице проступало понимание.
- Аанг… - она медленно подбирала слова, словно взвешивая каждое из них. – Не бойся... Ты пойми… Что бы там ни было, что бы ты ни чувствовал и каких бы взглядов ни придерживался, я все равно… то есть не все равно… - она беспомощно замолчала, расстроенно теребя страницу журнала. Чего он и боялся.
- Нет-нет, - она поймала его взгляд, - ты меня неправильно понял! Я хочу сказать – взгляды формируются из традиций, которые, конечно, важны и являются неотъемлемой частью личности, но в конечном итоге человек все же состоит не только из своих предрассудков… Из них тоже, но воспитание играет не последнюю роль… Мда, ну из меня и оратор.
Девочка рассмеялась. Глядя на нее, Аанг тоже неуверенно улыбнулся.
- Одним словом, - решительно сказала она, - не бойся, что твое прошлое помешает нашему будущему. Или мое прошлое. Неважно. Я поняла твою точку зрения, уже заранее с ней не согласна, и в этом нет никакой беды, понимаешь?
- Понимаю, - соврал Аанг.
- Не понимаешь, - вздохнула Катара. – А я всего-навсего хочу донести до тебя, что… - она смутилась, - в общем, ты мне нравишься какой есть, и никакие предрассудки на свете этого не изменят. А если мы в чем-то не соглашаемся… что же, это нормально, когда два относительно сознательных человека думают по-разному.
Аанг почувствовал, что приятная теплота разливается по сознанию, мешая формулировать аргументы для предстоящего спора, и торопливо, пока она не завладела им окончательно, сказал:
- По-моему, все-таки кочевники здорово придумали с воспитанием.
- Ты так думаешь, потому что там рос.
- Вот именно! Я испытал систему на себе и точно могу сказать, что она дает прекрасные результаты.
- О да, она взрастила Саму Скромность…
- По крайней мере, дети воздушников не сходят с ума к шестнадцати годам!
- Тоже мне, аргумент, семья Озая – единичный случай, у меня и у Сокки было счастливое детство…
- Тебе повезло, а вот родители Тоф ее вообще не понимали…
- Но она же их любит!
- Да, но она бы любила и духовных родителей, зато комплексов было бы поменьше.
- Комплексы формируют личность! И нечего так смотреть, ходили бы все одинаково розовые и лоснящиеся от вашего идеального воспитания.
- Ты это, конечно, не подумав сказала, но я запомню. И всем расскажу.
- Ну и рассказывай, все равно на моей стороне три нации и несколько миллионов человек…

Уголек зазеленел и потянулся навстречу солнцу.

Вообще этот метод я взяла не совсем с потолка. Теория Высокого Воспитания из мира Полудня - что-то оттуда с попыткой подогнать под логику Вселенной Аватара. Поэтому я и смутилась - мне не хватает обоснований, по которым консервативный народ ВК в аграрном мире мог прийти к подобной системе. Объяснением могла бы быть их отчужденность от остальных народов в сочетании с некой возможной просветленностью монахов. И малочисленность. Сколько людей было в нации ВК? У меня создалось ощущение, что не больше нескольких тысяч. В таком случае было бы легче создать единую систему воспитания для всего народа. Но все равно - чтобы прийти к подобной методике от традиционной, требуется нехилое количество времени. На оформление идей, на появление достаточного числа учителей - ведь не все пожилые люди (увы) мудры и прекрасны душой, и не все, кто мудр и прекрасен, может посвятить себя подрастающему поколению. Затем - на переубеждение народа ("что вам стоит, хуже всяко не будет"). На урегулирование просчетов и ошибок (куда же без них, особенно когда дело касается таких непредсказуемых существ, как люди). Ну и, когда система будет выверена, еще некоторый период на привыкание к ней. Набегает прилично лет, и в таком случае странно, что подобные эксперименты за столь большой промежуток времени не затронули другие народы.

И первое, почему я вообще ввела именно такую систему (вот ведь слово дурацкое) - потому что в мультфильме, где тема отцов и детей, кровных уз является одной из ведущих, не упоминается ни разу не только о родителях Аанга (что логично - Аватар воспитывается вне семьи). И вообще - смутные образы ВК, возникающие из воспоминаний, дают ощущение большого пионерского лагеря, где дети оттягиваются под присмотром вожатых, а родители оставлены где-то-там-в-городе и благополучно забыты до конца смены. Практически у всех главных героев, даже у некоторых второстепенных, вся драма завязана на родителях, и только Аанг про своих маму-папу - ни словом, ни духом. Отсюда и выводы.
...кстати, Корра, получается, тоже будет воспитываться не при родителях. Любопытно, как процесс взращивания Аватара проходит в других культурах?

В любом случае, даже если ТВВ или ее некое подобие имело место быть, она ушла вместе с воздушными кочевниками, если не навсегда, то на очень долгое время.

Но тут, естественно, есть и оборотная сторона медали. Исключается вероятность появления неблагополучных семей, а учитывая поголовное раздолбайство средневозрастных Кочевников... Это, по моему мнению, опять же говорит о совсем не радужном детстве. Вырвавшись из-под опеки старичков юные сердца пытаются наверстать упущенное Тут и частные сексуальные связи не заставят себя ждать, детишки рождаются, а взрослым следить некогда - сами еще в детство не наигрались. Насчет алкоголизма сомневаюсь, думаю философии монахов это противоречит, но... все же не стоит совсем отметать и такую вероятность.

Так что это замкнутый круг, сформировавшиеся устои изменить уже не представляется возможным (только если по методу Созина - просто извести их под корень).

В общем, спасибо тебе огромное за рассказ, очень жду следующих творений.)))

"Cogitations poenam nemo patitur" - Tiberius Claudius Nero Germanicus.

Название: Двойная смерть
Автор: Helkaril
Бета/Гамма: нет
Жанр: AU, ангст
Рейтинг: G
Персонажи/Пейринги: Катаанг
Специфика (предупреждение): фанфикшн по «Искаженной реальности»
Дисклеймер: Катара и Аанг принадлежат только друг другу.
Тизер : Сны бывают разные. Иногда они меняют реальность. Вопрос – какую реальность?
Размер: мини
Статус: закончен

Катара кричала.
Она каталась, хрипя, по земле, царапая ее ногтями, отчаянно цепляясь за пожухлую траву. Голова ее металась взад и вперед, ударяясь о камни. Запутавшиеся волосы падали на мокрое от слез лицо, из прокушенной губы текла кровь. Аанг рванулся, чтобы помочь ей, но понял в ужасе, что он не может сдвинуться с места, не может произнести ни звука или хотя бы закрыть глаза, а только стоять и смотреть, как заходится в приступе чудовищной боли его любимая.
На поляну выбежала Тоф. «Она здесь, скорее!» Зуко, Сокка, Суюки… Они застыли, глядя, как мечется, впиваясь зубами в собственные руки в попытке сдержать крик, их подруга.
- Катара, остановись! Катара!
Сокка сделал шаг к сестре, но тут же беспомощно повис в воздухе, безвольный, подчинившийся магии крови.
- Успокойся, прошу! Ты… не вернешь его так!
…и никак не вернешь…
Новый всплеск боли и ярости, еще сильнее, чем прежде. Сокка упал на землю, не поддерживаемый более сестрой. Стоявшая рядом Тоф сжала кулаки. По ее щекам потекли злые слезы, она раздраженно размазала их, оставив на лице грязные разводы. Слова сына Хакоды ударили и по ней. Кого нельзя вернуть? О ком они?
Катара сжала себя руками, скорчившись в неестественной позе. Под смуглой кожей вздулись тонкие голубые вены. Она была вне себя… От чего? Что, что здесь могло произойти?
- Что же вы стоите? – отчаянный крик Суюки. – Она что-нибудь над собой сделает!
- Нет! – это уже Зуко. – Ты не имеешь права! Подумай о тех, кому ты еще нужна!
Она исступленно затрясла головой, словно пытаясь выкинуть из нее слова мага огня. Но тот продолжал, наступая:
- Подумай! Он… покинул нас, его больше нет, но мы все еще живы! Теперь мы – последняя надежда, оставшаяся у этого мира. Кто, если не мы? Он рассчитывал на нас… и рассчитывает сейчас. Я это знаю! И ты знаешь!
- Оставьте меня… Во имя всего святого…
Какой чужой, хриплый голос. Неужели это Катара? Сердце Аанга заныло с новой силой.
- Ничего я не сделаю. Я все понимаю. Мне нужно побыть одной. Прошу. Умоляю.
Друзья неуверенно переглянулись. Сокка кивнул. Они поодиночке отступили за деревья, и их мягкие шаги затихли в чаще. Катара осталась одна.
Она вскинула лицо к свинцовому, набухшему влагой небу. Той влагой, которая одна сейчас и может помочь магу воды. Но и она не смоет эти черные тени под глазами, жуткие впадины на щеках, не излечит искусанные в кровь ладони, пустые запавшие глаза и саднящую рану где-то внутри.
Что с ней? Что она шепчет?
- Вернись…
Жадный вдох, не способный наполнить горящие легкие, и выдох:
- Вернись…
И внезапно, как водопад кипящей смолы, обрушилась на него правда. Он понял, что с ними. Почему плачет Тоф. Почему мрачен и резок Зуко. Почему Сокка сжимает, словно от боли, зубы. Почему его любимая, подняв лицо в небо, как безумная, шепчет одно и то же слово. Он понял. Он знает. Знает, кто погиб этой ночью.
Это был он.
Он мертв.
Он умер.
Катара!..

…

Аанг вскочил, задыхаясь, и в голову ему ударила ночная тишина и прохлада. Минуты текли, а он сидел, оглушенный, дыша часто и тяжело, чувствуя, как легкий ветер испаряет пот с горячего лба.
Рядом мирно сопели Азула, Зуко и Тоф. Тихая, спокойная ночь, которая легла чудовищным грузом на сердце юного Аватара.
Он понял.
Тогда, в его реальности, Азула убила его в катакомбах Ба Синг Се. Он умер. Но его вытащила с того света Катара.
Теперь Катара ненавидит его. Хочет убить. И убьет. Здесь он погибнет от ее руки. Спасти его на этот раз будет некому.
Когда его сердце остановится навсегда в этом мире, он упадет без дыхания в том. Две реальности сплетаются все теснее и теснее. У него не будет шанса вернуться туда. И в тот момент, когда он умрет, сердце той Катары взорвется от боли. И – возможно – этой тоже. По причине, о которой она никогда даже не догадается.
Он должен что-то сделать, но что, что? Может, найти ее? Поговорить… точнее, попытаться поговорить? Бред…
Аанг стиснул зубы и встал. Он не хотел умирать. Он слишком хорошо знал, как отвратительна смерть.
Но еще меньше он хотел, чтобы вот так, как только что в его безумном сне, мучилась и стонала от непереносимой боли Катара.
Любая Катара.

Завтра утром откомментирую подробно...

Цвета ночи гранитные склоны,
Цвета крови сухая земля,
И янтарные очи дракона
Отражает кусок хрусталя -
Я сторожу этот клад



Если вы подолгу вглядываетесь в бездну, бездна, в свою очередь, вглядывается в вас...

Helkaril, О_О вот чего не хватало в начале фика, как по мне, шикарно!
Фик превосходно передает эмоции происходящего - потеря любимого человека, Катара потеряла много близких ей людей в этой войне, но эта потеря не сравнится со всеми вместе взятыми. Она потеряла Аанга во второй раз и теперь она ничем не может помочь, чтобы вернуть с "того" света любимого человека.
Призыв Зуко о спокойствии еще больше отразился "ножом по сердцу" Катары, неудачно конечно он подобрал слова, особенно, если брать в ход сюжетную линию ИР, а именно тот злосчастный поцелуй....
Тоф хоть и отведена небольшая роль, но она тоже превосходна - её чувства, испуг и непонимание происходящего, Тоф редко когда испытывала жалость, вину или подобные чувства, но здесь это очень "красиво")

А "пробуждение" ничем не хуже, Аанг осознаёт свою потерю и потерю любимой, и что две эти судьбы терзают души обоих, а может быть и трёх человек в двух мирах...
Его рассуждения о новой судьбе впечатляют, особенно последние мысли

Что ж, идеям тоже буду рад; для них будет отдельный топик в шапке

Helkaril, очень понравилось. Ставлю в шапку, конечно!

Жутко и реалистично, причем отлично вписывается в мир "ИР". Безусловно, в Катаре очень сильна надежда, но даже она умирает, когда девушка теряет Аанга - и в этот раз она уже не может ничего поделать, ибо нет способа спасти его. "Смерть" Аанга вызвала у Катары внутреннюю ломку, и никто не мог помочь ей...

...особенно Зуко - учитывая их довольно неловкие отношения после поцелуя в воспоминании; так что он ничуть не улучшил ситуацию.

Такое очень даже возможно;наверняка Катара потом оправилась - но лишь тогда, когда попала в Мир Духов вместе с остальными и смогла наблюдать за любимым - относительно целым и невредимым - с надеждой (но оправданной ли?), что он закончит дела в другом мире и вернется к ней... Жуткое, терзающее описание чувств мага воды.

Все же надеюсь, что такое никогда не случится - Азула не выдержит... Таким образом, здесь тесно переплетаются судьбы даже четверых. В ИР Аанг может продолжать обманывать себя, что сможет изменить эту Катару (и что она на самом деле "добра") - но в глубине души все равно понимает, что это никак - и что с каждым днем он все ближе и ближе к смертельному финалу - от руки самого дорогого ему человека... "Ваш" же Аанг уже осознал и признал это.

Еще раз огромное спасибо за отличную идею и замечательную реализацию!

Да-да; пока что он не в состоянии видеть любую из Катар в ином свете, чем в своем родном мире (если понятно)...

Цвета ночи гранитные склоны,
Цвета крови сухая земля,
И янтарные очи дракона
Отражает кусок хрусталя -
Я сторожу этот клад



Если вы подолгу вглядываетесь в бездну, бездна, в свою очередь, вглядывается в вас...

Фанфик Helkaril по "Искаженной реальности" перенесен сюда вместе с частью комментариев к нему.

Пилат: Истина, Истина! Что такое Истина?!
Христос: Истина - она то, что с неба.
"С неба обычно падают снег, дождь и парашютисты" (с) Домбровский