P.S.S. Наташ, потом шапку оформим.. напомни только

Автор: scorpiaux
Перевод: Shadowdancer
Бета: Little Vixen
Персы: Катара, Аанг
Рейтинг: G

Катара.
Аангу всего двенадцать.
Иногда в это трудно поверить, особенно мне. В свои двенадцать он уже самый значимый человек в мире, он уже Мастер магии Воздуха и маг Воды, и он уже одолел множество врагов.
Поэтому мне трудно смотреть на него и помнить о том, что этому мальчику всего двенадцать, он все еще наивный ребенок, с большими чистыми глазами и забавной улыбкой.
Но за этими глазами и улыбкой скрывается непредсказуемый человек, готовая взорваться шаровая молния. Ему надоела эта война, и надоело чувствовать свою значимость, надоело нести эту ответственность, и он злится, когда все идет не так, как ему хочется.
Я видела его таким много раз – в состоянии Аватара – и я знаю, как это страшно. Мне кажется, это – основная причина, почему я не могу поверить, что ему всего лишь двенадцать. Потому что в душе ему уже больше ста лет, и ему надоела эта жизнь.
Может, поэтому я предложила поцеловаться? Не потому что боялась, что мы не выберемся оттуда. Я никогда не чувствую себя в опасности, если Аанг рядом. Почему же я предложила ему это? Может, для того, чтобы понять, сколько ему действительно лет? Или потому, что поцелуй был нашим единственным шансом на спасение? Я до сих пор сама не могу ответить на эти вопросы, чтобы понять, почему так поступила.
Он вернул меня к реальности, сказав:
-Мы? Поцелуемся?
Я видела его, двенадцатилетнего, а он смотрел на меня, как на старшую, снизу вверх, не зная, как поступить. Как я могла предложить такое?
-Ты прав, это глупо.
Но мы все равно вернулись к этому, как к последней надежде (или мы только так говорим) выбраться оттуда. Мое лицо горело. Я была смущена. Как я могла предложить такое?
Я схватила свечу, но мне хотелось бросить ее, потому что у меня дрожали руки. Я посмотрела на него: он смотрел на меня. И – улыбался?
Мы просто смотрели друг на друга какое-то время.
Мое сердце все сильнее бьется о ребра, играя ими, словно галькой. Я не могла поверить в то, что мы собирались сделать. Ему всего двенадцать!
Он сделал первый шаг, я – следом, и потом тьма окутала наши тела, так что мы больше не могли видеть друг друга.
Но нам и не нужно. Наши губы встречаются, как только свеча гаснет.
Я хотела отступить и извиниться. Прости, Аанг! Прости! Мне не следовало этого предлагать! Правда! Я украла последнее напоминание о детстве, что еще оставалось в тебе. Прости!
Он ведет себя как ребенок. Его губы дрожат, они холодны. Он едва способен удержать их сомкнутыми. Я не знаю, следует ли мне так поступать с ним. Две его сущности сражаются внутри него: я чувствую, как его шатает от этой борьбы, словно он вот-вот упадет в обморок. Он чувствует слабость. И неуверенность. Каким Аангом он будет теперь, жизнерадостным ребенком или уже взрослым?
Все это продолжалось не дольше секунды, потому что я отступила, чувствуя вину и стыд. Мне не следовало ставить его перед выбором. Это было жестоко.
Когда мы отрываемся друг от друга, пещеру озаряет свет кристаллов. Но Аанг не выглядит испуганным или робким. Он выглядит… удовлетворенным?
Он – совсем другой, как воин после битвы. Он возбужден. Что я с ним сделала?
Он нервно произносит:
-Итак…
Может, поэтому я поспешила сбежать, как только смогла разглядеть дорогу впереди. Я хотела, чтобы он забыл, чтобы снова стал двенадцатилетним, даже если нам пришлось поцеловаться, чтобы спастись… это было неправильно.
У выхода из пещеры я обняла Сокку, когда мы нашли его. Хорошо, что он не слишком догадлив и ничего не заподозрил, когда Аанг лукаво сказал: «Как и сказано в легенде, любовь указала нам путь».
Смотри-ка, Сокка, этот мальчик только что был с твоей сестрой. Мы только что целовались! Иногда Сокка бывает таким тупым.
Мы продолжили путь. Я смотрела на пурпурные облака, освещавшие наш путь в Ба Синг Се. Они выглядели пушистыми и довольными, словно специально созданными для того, чтобы в них врезался на лету Аппа.
Я взглянула на Аанга. Я больше не знала, что думать о нем. Мальчик? Мужчина? Аватар?
Аанг… Кто же ты?

Аанг.
Почему ты ушла?
Я знаю, о чем ты думаешь, Катара. Ты бы лучше поцеловалась со своим ровесником. Может, с Хару. Может, с Джетом, если бы он не лгал тебе. Я же просто мальчик. Помнишь?
Я испугался, когда ты это предложила, потому что я никогда раньше никого не целовал, и мне не у кого учиться таким вещам. Как я должен об этом спросить? Эй, Сокка, я хочу поцеловать твою сестру. Не подскажешь, как это сделать?
Если ты забыла, я опоздал на сотню лет. Мы встречали твоих ровесников и тех, кто жил во время войны, но никого – моего возраста… за исключением, может быть, Пра-Пра.
Так почему же ты ушла? Словно злилась. Я думал, что этот поцелуй что-то изменит между нами… но ты просто ушла.
И я хотел попросить тебя, сказать тебе: «Вернись, Катара. Я люблю тебя! Я так счастлив, что ты поцеловала меня… Катара?»
Но я этого не сделал. Потому что знал, что ты обернешься, возможно, немного злясь и смущаясь, и скажешь: «Аанг, тебе всего двенадцать. Я не могу любить такого маленького мальчика».
Ну и что, что двенадцать? Я живу на этой планете уже сто двенадцать лет. Мне не двенадцать, Катара. На самом деле, вы с Соккой даже младше меня.
Так почему же ты ушла? Испугалась, что возраст помешает нам? Мы понимаем друг друга… и мне кажется, это единственное, что имеет значение. Но, думаю, ты считаешь иначе.
Я хотел крикнуть тебе: «Катара, в следующий раз, когда мы поцелуемся, придумай оправдание получше, если соберешься снова бежать к выходу, как сумасшедшая, которую преследует летающий бизон!»
И ты бы сказала: «Аанг, я не знаю, кто ты! Ты аватар? Или просто Аанг? Ты стар или молод? Ты любишь меня?»
И я бы не ответил тебе. Потому что по правде, даже я не знаю.

Автор: Lyralocke
Перевод: Shadowdancer
Рейтинг: PG
Пэйринг: Катара/Аанг
Персы: Тоф, Катара, Аанг
Источник: http://www.fanfiction.net/s/3776618/1/It_Kills_Him
Дисклеймер: права на персонажей принадлежат Майклу и Брайану, текст и идея - автору
Предупреждение: чуть-чуть AU, незначительное отступление от канонического развития событий

Иногда Катаре казалось, что Тоф все врет про свою слепоту. Потому что она видела гораздо больше остальных. И без комплексов давала им это понять.
Один такой пример Катара помнила очень хорошо.
Это случилось, когда они скрывались на территории Народа Огня. Никто из них не покидал убежища в течение уже двух дней, так как кто-то снова пустил слух о том, что видел Аватара, и количество военных патрулей заметно увеличилось. Но такое случалось и раньше, так что они знали, что вскоре все успокоится. Им нужно было только продержаться какое-то время и не умереть от скуки.
Сокка спал в комнате мальчиков. Тоф, казалось, задремала на полу в гостиной. Аанг и Катара бездельничали рядом, сидя на полу и тихонько болтая о том - о сем. Как всегда в последнее время, они неизбежно вернулись к отросшим волосам Аанга. Катара посмеивалась над мальчиком, который жаловался, что голова ужасно чешется, протянула руку и лениво скользнула пальцами по его голове. На его щеках выступил легкий румянец, когда она повторила свое движение, улыбаясь, довольная выражением полного умиротворения на его лице.
В конце концов, он сказал, что пойдет размяться, и Катара понимающе кивнула. Потом он сказал ей что-то приятное. Она тепло улыбнулась и поймала его за рукав, заставив наклониться, и поцеловала в щеку. Последнее время она делала это все чаще и чаще. Он покраснел и усмехнулся, выходя из комнаты, и Катара тоже не могла удержаться от улыбки.
-Знаешь, всякий раз, когда ты так делаешь, это убивает его.
Катара изумленно обернулась. Тоф не спала и, лежа на полу, ухмылялась в потолок.
-Когда я делаю - что? – спросила Катара, скрывая свое раздражение от того, что Тоф подслушивала.
-Когда вот так запускаешь пальцы ему в волосы, - продолжала Тоф, забавляясь. – И когда целуешь в щеку. Это убивает его.
-Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила Катара, слегка покраснев, хотя и не понимала, почему. – И откуда ты-то знаешь?
-Ты шутишь? Я бы услышала его сердце, даже если бы была в Ба Синг Се, - оно сходит с ума всякий раз, как ты это делаешь, - фыркнула Тоф.
-Его… его сердце бьется быстрее? – тихо спросила Катара, стараясь не выдать своего болезненного любопытства.
-Дорогая, ты шутишь, - Тоф с изумлением покачала головой. – Его сердце бьется быстрее, когда ты просто смотришь на него. Когда ты так прикасаешься к нему, у него случается почти что сердечный приступ.
Катара опустила голову, покраснев и улыбаясь про себя. Тоф закатила глаза.
-Что… ээ, что еще с ним происходит? – спросила Катара через какое-то время, стараясь, чтобы это звучало обыденно.
Тоф фыркнула, изобразив смесь возмущения и веселья.
-О, с чего же мне начать? Вообще-то у него все происходит не так, когда ты рядом, - она сделала паузу, злорадно ухмыляясь. – Я имею ввиду ВСЕ.
-Тоф!
-Что?! Ты сама спросила!
-Да, но…
-Что касается тебя? – угадала Тоф с хищной улыбочкой на лице. – Да, я вижу, что он делает с тобой.
Катара вспыхнула, глаза ее округлились в смятении.
-Например, ты только что очень смутилась, - беспечно заявила Тоф, очевидно, получая массу удовольствия от беседы. – У тебя подскочила температура. И сердце забилось чуть быстрее.
-У меня от тебя мурашки, - угрюмо пробормотала Катара.
-О, я еще не закончила, - теперь Тоф открыто смеялась. – Самое забавное случается с тобой, когда он применяет магию земли.
Катара застыла, покраснев еще сильнее, чем раньше.
Тоф хихикнула.
-У тебя сердце только что пропустило пару ударов. Ты в порядке?
-Что… мм… что ты имеешь виду, говоря: когда он применяет магию земли? – нервно спросила Катара.
-Это очевидно, - начала Тоф с видом такого превосходства, что Катаре захотелось ее стукнуть. – Ты бросаешь все дела. Ты откровенно глазеешь. В девяти случаях из десяти у тебя что-нибудь валится из рук.
Катара застонала от унижения и спрятала лицо в ладонях.
-Потом есть еще кое-что, о чем знаю только я, - происходящее явно доставляло Тоф удовольствие. – Ты вся горишь. Иногда у тебя дрожат колени. Сердце бьется так быстро, что я вообще удивляюсь, как ты до сих пор жива. Ты почти перестаешь дышать. Очень прикольно!
-Спасибо, - сухо сказала Катара, меча в нее глазами молнии.
-И это только из-за Аанга, - ничтоже сумняшеся продолжала Тоф, поскольку не видела ее взгляда. – Когда магией земли занимается кто-нибудь другой, ничего не происходит. Легкий интерес, не более.
-Прекрати, пожалуйста, - простонала Катара, зажимая глаза ладонями, как будто увидела что-то ужасное.
-Забавно, что почти то же самое происходит с Аангом, когда ты учишь его водной магии, - добавила Тоф довольно равнодушно.
Катара вскинула на нее глаза.
-Что?
Тоф снова усмехнулась, вполне довольная собой.
-Он бросает все, за что взялся, когда ты начинаешь раздеваться. Иногда спотыкается и падает.
Катара не смогла сдержать смешок.
-Да, и больше всего мне нравится, - Тоф снова засмеялась, – когда ты заходишь ему за спину и берешь за руки, чтобы показать правильное положение.
Смех Катары стал больше похож на хищную ухмылочку Тоф.
-Да, я это тоже чувствую, - тихо сказала она.
-Понятное дело, раз ты практически вплотную прижимаешься к нему, - Тоф хихикнула. Ее слепые глаза обратились к Катаре. – Так ты что, нарочно?
Катара покраснела и виновато улыбнулась.
-В некотором роде…
-Удивила… - протянула Тоф с усмешкой. – Это убивает его.
-Ну, знаешь… мне, вроде бы, даже нравится сознавать, что я на него так действую, - призналась Катара, все еще робко улыбаясь.
-Да, и только ты, - честно призналась Тоф.
Катара вздохнула.
-У нас давно не было возможности практиковаться в водной магии, - удрученно сказала она.
-Я знаю, что ты чувствуешь, - угрюмо кивнула Тоф. – Я тоже не могу использовать здесь магию, - она снова посмотрела в сторону Катары. – Но подумай, Катара, тебе ведь не обязательно пользоваться магией, чтобы заставить его нервничать.
Катара улыбнулась.
-Действительно, - сказала она, пожав плечами. – Знаешь, Тоф, для слепой ты видишь гораздо больше, чем все думают.
Тоф пожала плечами.
-Да, я считаю это преимуществом, - заявила она. – Элемент неожиданности и все такое.
Катара засмеялась, вставая.
-Я хочу пойти… найти Аанга, - уклончиво сказала она.
Тоф усмехнулась.
-Да, я уже догадалась.
Катара вышла из комнаты, и Тоф поставила ступни на пол, и напрягла слух. Катара нашла его в соседней комнате. Через несколько минут ее руки снова коснулись его волос. Он покраснел, его сердце бешено забилось. Катара сказала что-то о его магии земли. Он что-то вежливо ответил, и Катара тоже покраснела.
Через десять минут таких разговоров, прикосновений и сердцебиения их губы жадно слились, руки скользили по волосам и коже, дыхание ускорилось, на щеках играл румянец, и Тоф снова усмехнулась.
Эта история точно смутила бы обоих.

"я знал одну женщину, она все время выходила в окно.в доме было 10 тысяч дверей, но она выходила в окно.она разбивалась насмерть, но ей было все равно.."

Желтый и синий и желтый и синий и желтый и…
Они не сочетаются. Их цвета противоречат.
Она – синий.
Он – желтый.
Они в любом случае не идут рядом, по его скромному мнению. Ему никогда не нравилось то, как их цвета соперничают и контрастируют. Ему бы хотелось, что ты они сочетались и работали вместе.
Так, как хорошо это получается у синего и зеленого.
Он ненавидит это, но не в его силах изменить.
Она всегда будет синим. И он любит ее синий. Он любит ее. Он любит все, что связано с ней. И это то, что он даже не пытается скрыть.
Тем не менее, они сталкиваются. На официальном танце Нации Огня, он – в желтом, она – в синем, их одежды развеваются вместе, и он снова видит их соперничество. Когда они, отдыхая, лежали под звездами после их поездки, он видел это противоречие в переплетении их ног.
Но она любит его желтый, и всегда говорит ему это. Она принимает его культуру и вплетает ее в их ежедневную жизнь. Потому что она верит, что это и ее часть тоже. Теперь она – его семья, его опора и его дом, и она сделает все, что в ее силах, чтобы помочь сохранить эту культуру живой.
И, когда она видит его неприязнь к дисгармонии их цветов, то мягко напоминает ему, что во всем остальном они соответствуют друг другу. От сжатия рук до ночных снов, их лиц и цвета глаз. Она напоминает ему – не похоже, чтобы для них это имело значение.
- Кроме того, - говорит она, прижимаясь к нему как кусочек мозаики, - В такой всеобъемлющей идеальной гармонии что-то должно противоречить.
Это то, что они ощущают душой, и только это имеет значение.

- Подожди-ка, это я дефективный идиот? – Сокка упёр руки в бока и недоверчиво уставился на сестру. – Я дефективный идиот? За мной не увязывается лысый двенадцатилетний мальчишка! И ты меня называешь дефективным идиотом?
Катара виновато поёжилась и кинула взгляд на Аанга, застывшего на месте.
- Сокка, клянусь, ты иногда бываешь явно неприятен! – ее свиток тут же проехался по его голове. – Аанг…
- Это на самом деле беспокоит тебя? – он со стыдом в глазах взглянул на нее. Синевато-серые глаза просили четного ответа. Глаза, которым она никогда не сможет солгать.
- Аанг, честно-пречестно, я люблю это. Сокка просто завидует, потому что за последние пять часов никто не дарил так-всегда-необходимое ему внимание. И вот почему он дефективный идиот.
Аанг неловко переступил с ноги на ногу. Катара нежно ему улыбнулась.
- Кроме того, тебе почти тринадцать. Так что скоро мы сможем быть вместе.
- Вах! – Сокка драматично заломил руки, ухмыляясь ей. – А я никогда не знал, что ты расхитительница колыбелек, Катара!
Аанг вздрогнул, и Катара, заметив это, резко развернулась.
- Если бы не твое дурацкое условие, я бы уже была с ним! А теперь заткнись! – она повернулась к молодому магу воздуха, выглядевшему так, будто он хотел умереть на месте. – Серьезно, Аанг, не обращай на него внимания. Возраст не важен. Когда мне исполнится двадцать пять, тебе будет двадцать три. Это замечательное сочетание.
- Моя задница – замечательное сочетание!
- Слушай, Сокка, я знаю, что ты пытаешься достать меня и ударить по больному, но ты делаешь больно Аангу, - зашипела она. Сокка выглянул за ее плечо. Аанг все еще стоял столбом, словно в терпеливом ожидании. Внимание юноши вдруг привлек летающий лемур, вывалившийся из корзины с яблоками. Сокка вновь повернулся к Катаре.
- По мне, так он весьма неплохо выглядит…
- Простите…
Катара подпрыгнула, когда юноша примерно возраста Сокки приблизился к ней. Сокка поднял брови.
- Эм… чем могу помочь? – она сверху вниз оглядела его. Темные волосы, голубые глаза… выглядит как дамский угодник, на ее взгляд.
- Ну вообще-то можете… если назовете мне свое имя.
- Катара, - скучающим голосом ответила она. Он усмехнулся.
- Прекрасное имя для прекрасной женщины.
Катара покраснела.
- Эй, Катара…
Девушка повернулась к Аангу, который всё это время был занят преследованием Момо.
- О, это твой младший брат?
Аанг тяжело сглотнул. Катара с шумом втянула воздух.
- Он? О, нет-нет-нет, это ее будущий муж! – влез Сокка. Лицо Аанга стремительно становилось красным – еще никогда он не чувствовал себя так по-дурацки в своей жизни. Катара выглядела взволнованной и почти что смущенной. Парень ошеломленно таращился то на одного, то на другого, прежде чем начать хохотать. Аанг, не в состоянии больше стоять так, тоже засмеялся, отталкивая Сокку в сторону.
- Да он просто пошутил… да, я просто друг, может, пойдем, наконец? – он подхватил свой посох и махнул головой в сторону летающего Момо. Сокка бросил виноватый взгляд на его лицо.
- Не будешь ли ты любезен… - Катара отпихнула парня от себя с раздраженным выражением на прелестном лице. - Мне ничего не нужно, кроме того, чтоб ты оставил меня в покое. Я занята, - она зашагала рядом с Аанга, грубо толкая брата впереди себя.
- Ладно, ладно, я был идиотом! Прости, я не думал! – Сокка поднял руки вверх, пока Катара заносила кулак. Аанг опустил ее руку, прежде чем она успела ударить его.
- Все в порядке, Катара. Просто забудь это.
- Рррр! Сокка, тебе необходимо заставлять его чувствовать себя глупо?
- Я же извинился! Это была шутка!
- Хорошо оправдание! Это НЕ смешно! Аанг – мой будущий муж, нравится тебе это или нет!
- Ладно! Ладно-ладно-ладно! Я понял! Больше никаких подколов, шуток или комментариев насчет этого! Никогда!
- Лучше бы так, - Аанг с легким изумлением смотрел, как Катара угрожающе нависла над братом. Сокка с облегчением вытер лоб.
Девушка, слабо улыбаясь, подошла к Аангу.
- Все хорошо, Катара. Пока ты сама считаешь это в порядке вещей, не так уж и важно, что думают другие… как ты и говорила, возраст не имеет значения, да?
Вялая улыбка тут же сменилась искренней, и она чуть наклонила его подбородок, прижимая свои губы к его губам. Сокка, не выдержав, громко вякнул:
- А вот это можно расценить как совращение несовершеннолетних!

"Если я стараюсь быть милой, приветливой и утонченной, как учила меня мама, это не значит, что я не могу заехать вам пяткой в глаз, как учил меня папа". (с)

Автор: KageOkami-Kogo
Перевод: BlueArrow
Источник: http://www.fanfiction.net/s/6118840/1/Catch_Me
Рейтинг: PG
Пейринг: катаанг
Жанр: romance/humor
Дисклеймер: отказываюсь, моим мозгам такую вселенную и за десять жизней не придумать
От автора: действие происходит через несколько месяцев после окончания сериала – Аангу почти 14, Катаре – 15.
От переводчика: не удержалась, ибо Аанг тут такой… аангистый J (простите за корявый эпитет))
Как-то раз компания отправилась на рынок, оставив Аанга и Катару одних и что из этого вышло =)

Автор: KageOgami-Kogo
Перевод: BlueArrow
Источник: http://www.fanfiction.net/s/6158260/1/Family
Рейтинг: PG
Пейринг: катаанг
Жанр: romance/family
Дисклеймер: не моё
От автора: спустя 23 года после того, как Катара вытащила Аанга из айсберга… у них 8 детей…
От переводчика: «звезда в шоке» от смеха. Такое чувство, что историю собственной родни переводила =)
О том, как Аанг возрождал народ магов воздуха.

Магия крови – это контроль. Магия крови – это сила разума. Магия крови беспощадна.
Катара лежала одна на песке, широко раскрыв глаза и пристально глядя в темноту. Луна, яркая и полная, висела в небе над ней. Океан был спокоен, волны набегали все выше и выше, пока, наконец, вода не накрыла ее босые ноги. Серебряные капли лунного мерцания на чернильном небосводе. Запах морской соли и серы, обычный здесь, в стране Огня.
Жизнь щедро рассеяна по песку вокруг нее.
Она всегда становилась слегка шальной в свете полной луны. Она смутно припоминает, как кто-то объяснял ей причину, когда она была ребенком, еще до того, как сила стала расти внутри нее. Сердце трепещет, сбивается, словно она занята какой-то напряженной работой. И дыхание, кажется, никак не замедлить. Пальцы судорожно сжимаются в песке, и она расслабляет их.
Сегодня магии не будет.
Она замечает что-то новое, когда вода добирается до ее икр: теперь, соприкасаясь с океаном, она может чувствовать в нем жизнь. Все биения сердец, все токи крови в телах. Иступленная тоска вновь поднимается внутри нее, и она безжалостно заталкивает ее обратно.
Не. Сегодня.
Она маг воды. Она целитель, сестра, друг. Когда-нибудь она станет чьей-то возлюбленной и женой. Она готовит и убирает, она почти как мать для группы неоперившихся воинов. Она сама воин, боец. Неукротимая защитница тех, кого любит. Она дочь и внучка, женщина Южного Племени Воды.
В свете яркого глаза Юи, она маг крови.
Она не станет убийцей.
Она чувствовала, что эта ночь придет. Чувствовала, как сила взбухает в ней, поднимаясь медленно и неминуемо, как прилив. Эта тяга разрасталась до тех пор, пока она смогла почувствовать ее вкус. Теперь она ждет здесь, на краю света, и океан обнимает ее ноги. Вздрагивает. Каждый мускул в ее теле полон жизни, энергии и силы. Через несколько дней, когда цикл пойдет на спад, она будет спать как мертвая. Пока же она постарается всех избегать.
Но она ничего не может сделать, если ее разыскивают.
Она ощущает его приближение задолго до его появления на пляже. Раньше ее чуткость к крови в телах других была, в лучшем случае, приглушенной, в худшем ей приходилось покидать лагерь, чтобы избежать этого. Сейчас она узнает о нем ровно в тот момент, когда он появляется в дюнах, вдали места, где она находится. Ей даже не нужно смотреть, она чувствует, что он знает о ее присутствии. Легкие, совершенно беззвучные шаги и пульс, который громом проходит сквозь нее.
Аанг садится рядом на песок.
Некоторое время он молчит, и она благодарна, что он дает ей время привыкнуть к его присутствию, прежде чем нарушить ее концентрацию словами.
-Я тоже не мог заснуть, - наконец говорит он.
Когда-то давно они практиковались в водной магии ночами при полной луне. В первый раз, когда Сокка проснулся и обнаружил, что их нет, то задавал массу неловких вопросов, но он жил с Катарой всю свою жизнь и знал ее странности. Маги были странными. Это был общепризнанный факт.
Она задумывается, хочет ли Аанг, чтобы она научила его магии крови, но он не спрашивал, и она не предложит.
Сердце Аанга бьется ровно, медленный и размеренный ритм, который хорошо ей знаком. Он громко резонирует в песке и воде вокруг, заставляя вибрировать даже ее кости. Ее рука по собственной воле тянется к его запястью, и пальцы смыкаются вокруг крови, текущей под тонкой мягкой кожей.
Аанг склоняет голову, молча изучая ее.
Ее собственный пульс нитевидный, беспорядочный, дыхание до сих пор не успокоилось, и она может только гадать, что он видит в ее глазах. Океан поднялся уже до талии, вода холодная и темная. Ее наполовину поглотила ее же стихия.
Без предупреждения Аанг встает, мягко высвобождая свое запястье, но лишь для того, что взять ее за руку и поставить на ноги. Она сопротивляется лишь мгновение. Встает рядом с ним, вода каплями стекает по ее ногам. Его сердце вдруг пропускает удар, и она внимательно смотрит на него, но через мгновение понимает причину и переводит взгляд на свое тело.
Ее путь от лагеря отмечен дорожкой из одежды, которая оказалась слишком тяжела для чрезмерно чувствительной кожи. Сковывающая, грубая ткань сброшена. В любом случае, как маг воды, она никогда не носит ничего лишнего, находясь в своей стихии. Сегодня, когда сила бурлит в ней, одежды еще меньше. Несколько тонких полосок ткани, и даже их она бы сняла, если бы не подозревала, что он может придти.
Катара поднимает глаза, и их взгляды встречаются. Одно слово, один жест, даже вздох, и она отдаст ему все. Здесь и сейчас, в серебряном лунным свете и черной воде. Внутри нее непостижимая мощь и напряжение, и жажда, какой она не испытывала никогда раньше. Малейшее движение его пальцев, - и она встала бы перед ним на колени.
Он сглатывает. Тяжело. На открытом лице - вся неискушенность и ранимость его чувств к ней. Он молчит. Сейчас речь не о нем. Прежде всего, даже прежде его осознания себя как Аватара, он - Аанг. Самоотверженный в самом истинном значении этого слова, ее лучший друг.
Тишина. Его пальцы сжимаются на ее руках, и он ведет в воду. Нежные волны покачиваются вокруг. Как только они заходят по пояс, он отпускает ее. Его улыбка – мягкая и немного грустная.
Сегодня ночью все наоборот. Равновесие их отношений нарушено. Она избавилась от силы притяжения, и Аанг нужен ей, чтобы удержаться на земле. Она была сильной так долго, что отпустить себя и положиться на другого, предать себя полностью его власти для нее странно и непривычно. Она никогда не доверялась настолько, но в то же время ее собственные желания никогда не выходили у нее из-под контроля, как сейчас, когда ощущение окружающей ее жизни стало неотступным, почти болезненным. Она и себе-то сейчас не доверяет, так что никто лучше Аанга не сможет удержать ее под контролем.
Освобождающе и пугающе – предать всего себя другому. Сказанное без слов "Да будет воля твоя".
Катара выдыхает, не подозревая, что затаила дыхание. Дрожь сотрясает ее тело, и, наконец, она сдается, позволяя ногам оторваться от песка. Серебряная поверхность океана смыкается над ней. Погружение в свою стихию. Погружение в полную темноту. Глаза зажмурены, она свободно плывет на глубину, изгибаясь с легкостью опытного пловца. С изяществом, присущим лишь магу воды.
Жизнь повсюду вокруг нее. Даже с закрытыми глазами она чувствует, что океан кипит жизнью. От невероятно мелких искр рядом до едва уловимой бесконечности вдалеке. Аанг – яркое пятно серебра за ее опущенными веками.
Спустя вечность она выныривает. Хватает воздух большими глотками. Она знает, что он наблюдает за ней с беспокойством. Она переворачивается, чтобы плыть на спине. Волны раскачивают ее, луна излучает чистую энергию, которую она не может контролировать.
-Вода помогает, - наконец, говорит она. Аанг подплывает чуть ближе.
-Обычно да, - отвечает он так же тихо.
Катара набирает в легкие воздух и опускается вглубь, позволяя объятиям воды унести себя так далеко, что луна становится не больше булавочной головки. Холодная тяжесть. Голубые глаза широко раскрыты, морская соль жалит их. Вокруг нее в темноте пробуждается жизнь. Прилив давит на ее кости, побуждая опускаться все глубже, глубже. Она не в первый раз задумывается: какие секреты хранит темнота? Какие молчаливые и неизвестные чудеса таятся вне досягаемости человека там, в морских глубинах? Холодная вода и тяжесть, глубже, чем человечество может проникнуть или время коснуться… какие тайны лежат в неизмеримой пропасти океана?
Сердцебиения, пульсации – она все еще слишком хорошо чувствует стремительное движение крови в миллионах жизнях вокруг, но течение шепчет в ее ушах, и, удерживаемая плотным объятием океана, ее сущность мага воды, наконец, может усмирить мага крови.
Неожиданное осознание: я родом отсюда.
Звук, далёкий стон. Она оборачивается к нему, каждая клетка в ее теле готова к действию. Ждет. Она узнает этот зов, песню из своего детства за полмира отсюда.
Молчание затягивается, вызывая болезненное чувство пустоты. И снова: долгий, низкий отголосок, резонирующий в костях, такой мощный, что она почти видит легкое колебание звука, проходящего сквозь черноту воды вокруг.
Она вырывается на поверхность напором воды и захлебывающихся вдохов, не в состоянии сдерживать себя.
-Аанг, - она подплывает ближе к нему, берет руку. - Сюда.
Они плывут так далеко, что пляж становится смутным воспоминанием. Наконец, она останавливается.
-Здесь, – говорит она, оглядываясь вокруг.
-Катара? Я не понимаю, - беспокойство и смущение ясно читаются в темно-серых глазах, но пульс его спокоен.
На ее губах медленно появляется улыбка. Голубые глаза прищурены. Она хочет удивить его.
-Поймешь.
Им не приходится долго ждать.
Она сразу узнает, когда он их почувствовал. Его глаза расширяются, рот широко открыт. Невидимое присутствие начинает перемещать воду под ними. Проверка. Но Аанг – Аватар, и, вероятно, они это чувствуют. Всплывают в полной тишине, нарушенной через мгновение мощным взрывом воздуха.
-Звездные киты, - в благоговении выдыхает Аанг. – Катара, они…
Он не может найти слов.
Двое, один размером с Аппу, другой вдвое больше. Спина темнее полночного океана забрызгана серебряными пятнышками. Отражение ночного неба над ними плавает медленными кругами вокруг них. Они молчат, но все ее тело вторит их сердцебиению, и в какой-то момент она не выдерживает. Протягивает руку, поглаживая пальцами глянцевитую кожу.
А что если…
Она не позволяет себе закончить мысль. Ее дыхание снова сбивается, и сердце разгоняется так сильно, что она прижимается руку к груди, чтобы удержать его.
Аанг вдруг оказывается рядом, берет ее за руки. Его глаза ищут ее.
Ты в порядке? Это слишком для тебя?..
Глубокий вздох. Она закрывает глаза, чтобы успокоиться. По крайне мере, попытаться. Внутри нее такой переизбыток силы, что она не может удержать равновесие. Соприкасаясь с ним руками, она слышит сердце Аанга громче, чем свое собственное. Она отодвигается, глядя на луну и пытаясь очистить разум, пытаясь не замечать теснящее жжение в груди и судорожный танец своих пальцев.
Во всем этом хаосе, захлебнувшись пробудившейся мощью, сильнее, чем ее собственная личность, во всей этой неотвязной тоске – где же сама Катара? Она тонет в ритме, питаемом кровью океана жизни, она заблудилась в песне оглушительного сердцебиения и накатывающих волн. Соленая жидкость на щеках – слезы или морская вода?
Прикосновение знакомых рук к запястьям, Аанг переплетает их пальцы и тянет ее под воду.
Только здесь в темноте, в холодных объятиях своей стихии, она чувствует, что снова может дышать. Его пульс успокаивает ее, и пятна лунного света серебрят его темные глаза. Связующая нить между ними, узы дружбы и чувств, возникшие в тот день, когда она вытащила его из айсберга. Многое изменилось, но эти узы с годами становятся все теснее. Аанг, Аватар и последний маг воздуха, ее лучший друг. Она цепляется за его руки, словно он – ее единственное спасение, словно она тонет, и он – последний глоток воздуха. Она качается, стоя на самом краю, и он здесь, чтобы удержать ее, пока она снова не обретет равновесие.
Танец китов.
Скользят вглубь, кружась друг с другом. Медленно, уверенно. Пение не прекращается. Поочередно, будто обмениваясь клятвами, они передают эту песню друг другу. Высокий заунывно звучащий вопрос и низкий стон ответа пронизывают ее дрожью, и ее сердце почти взрывается от страсти в этой музыке. Низкие ноты достигают невозможных высот, чтобы затем исчезнуть в беззвучии. Неотступная мелодия на неизвестном языке – голос песни, древней, как сами звезды.
Все четверо всплывают, чтобы вдохнуть, киты выпрыгивают из воды и шумно падают обратно. Серебряные брызги в лунном свете и волна, едва не поглотившая их. Аанг усмехается и встречает ее взгляд. Что-то неуловимое есть в выражении его лица, какой-то знакомый замысел. В ней всколыхнулась дрожащая грань неуверенности. Пока она колеблется в недоумении, Аанг берет ее за руки. Он тянет ее под воду, и они тоже начинают танцевать.
Медленно кружат возле вращающихся китов, скользят по невообразимо гладкой коже. Огромный синий глаз в одно мгновение оценивает ее. Она закрывает глаза, когда уже не может сдерживать себя. Аанг – равномерное серебряное пятно, но вокруг вся вода ослепляет яркостью красок. Блестящие голубые спирали крутятся вокруг них и исчезают в черноте внизу. Полуночно синяя тьма – это огромные тени звездных китов.
Она все меньше ощущает склонность к магии крови и все сильнее чувствует приближение новой опасности, такой же запретной, такой же темной. Она взбивает ее собственную кровь в пену, вскипающую от близости Аанга, от прикосновения его рук.
Давление резко исчезает, она испуганно открывает глаза и видит, что Аанг уплывает от нее, подражая кружащемуся в танце киту. Второй плывет позади нее, смешивая течения, поддерживающие ее на плаву.
Наблюдая за Аангом, она дает имя тому, что сейчас чувствует: желание. Она хочет его. Хочет чувствовать на себе его руки, его дыхание - на своей коже, хочет, чтобы его пальцы скользили по ее телу.
Ее лучший друг открывает свои серебряные глаза и улыбается ей. Он протягивает руку, подзывая ее к себе. И она бессильна.
Желание растет внутри нее до тех пор, пока ей начинает казаться, что она вот-вот взорвется, преодолевая даже ту грань, которую она считала последним выносимым пределом. Руки Аанга обжигают ее, и она может чувствовать его желания почти так же ясно, как свои собственные. Ее жажда выходит из берегов, и когда они снова всплывают, когда киты исчезают в черноте и больше не появляются, она отнимает руки.
У нее не осталось дыхания. Ни воздуха, ни легких, чтобы вдохнуть его. Только всепоглощающее желание. У нее трясутся руки. Она сжимает зубы с каждым сокрушительным ударом сердца. Она не может говорить, не может смотреть на него.
Она чувствует, как вопрос поднимается в нем, как кровь перетекает в его теле. Он собирается приблизиться к ней, возможно, взять за руку, посмотреть в глаза и спросить: «Ты в порядке, Катара?». Он собирается приблизиться настолько, что она будет чувствовать тепло его тела в воде, но любая близость для нее в этот момент невыносима. Сила опасно пульсирует в ней и растет в свете луны, нетерпение настолько сильное, что она не может даже представить. Первобытная и могучая, разрастающаяся в ее теле с каждой новой волной, с каждым ударом сердца Аанга.
Она поворачивает обратно к пляжу и гребет так, как никогда раньше, выплескивая всю накопившуюся энергию. Она чувствует его недоумение, когда он следует за ней.
Покоряя воду, Катара могла бы достигнуть берега в мгновение ока. Но она даже не пытается. Наконец она, пошатываясь и задыхаясь, выбирается на пляж. Падает на колени, пальцы ее, сжимаясь, утопают в песке. Она зажмуривает глаза и стискивает зубы.
Всё ее тело живет желанием его, каждый нерв умоляет о его прикосновении, и это больно. Слишком живое, слишком чуткое, слишком ранимое и открытое, болезненное.
Через долгое время она, наконец, может произнести: «Думаю, это все же была не лучшая идея».
Где-то в стороне Аанг вытягивается на песке. Опустошен. Он тоже не использовал магию. «Пожалуй».
Пальцы дрожат. Тело трясет. Не от нехватки энергии, а от жажды. Каждая благоразумная, осознанная мысль внутри нее борется с желанием и инстинктом. Катара изо всех сил пытается успокоить дыхание, замедлить торопливое, неровное сердцебиение. Рваный край ее самоконтроля выскальзывает из хватки.
Сдержись. Ты НЕ хочешь сделать это с ним.
- Они были прекрасны.
Слова текут мягко, не громче шепота. Она поворачивает голову, чтобы взглянуть на него.
Тело вытянуто на песке, и вода сияет на нем серебром. Луна подсвечивает его, голубые стрелы татуировок кажутся темными на его бледной коже. Намокшие шорты плотно облепили тело. Жажда скручивает ей внутренности. Это похоже на голод. Это похоже на смерть.
Она заставляет себя встать на ноги и направляется обратно к воде.
- Катара?
- Я… в порядке.
Ложь. Голос странный, будто задушенный.
Аанг мгновенно оказывается рядом с ней, весь - забота и внимание. Его голос, доносящийся до нее словно через миллионы лет, спрашивает что-то, но она думает только о его руках, о шершавых ладонях на своих плечах, прожигающих кожу до костей. Ее трясет. Она хочет прижать к себе его руки и вести ими по всему телу. Она хочет дотянуться и попробовать его вкус.
Что-то в ее выражении, какая-то грань отчаянной мысли проступает наружу, и он отдергивает руки прочь. И облизывает губы. Его голос низко и резко произносит ее имя.
Это больше, чем она может вынести.
Она отталкивает его, и вода поднимается, оттаскивая его прочь. Она, спотыкаясь, возвращается на пляж.
Что теперь? Куда идти, когда дикий инстинкт в ее теле влечет ее обратно к нему?
Он молча выбирается из воды. Повисает долгая тишина, заполненная лишь звуками ее затрудненного дыхания.
- Эм… - он не смотрит на нее. Его лицо пылает. – Твоя… твоя грудь... – неопределенный жест рукой. Она с непониманием смотрит вниз. Одинокая полоска ткани сползла в сторону, открыв ее грудь. Катара снова смотрит на него. Он стоит спиной, но она чувствует биение его сердца. Стремительное. Быстрее, чем когда-либо.
К чему борьба? Ты хочешь его. Он хочет тебя. Он всегда хотел тебя.
Самоконтроль исчезает с тихим вздохом из ее приоткрытых губ. Подойдя сзади, она обвивает его руками. По его телу проходит судорога. Катара прижимается открытыми губами к его плечу и пробует на вкус соль с его кожи.
- Пожалуйста, - умоляет она хриплым шепотом. – Аанг, пожалуйста. Ты нужен мне.

...Вырезано цензурой...

По мере того, как безумное, навязчивое желание растворяется в ее крови, она смотрит на свои действия со стыдом и сожалением. Он ее лучший друг, он просто пытался помочь, а она, не задумываясь, воспользовалась этим. Толкнула его дальше, чем любой из них был готов пойти… Катаре хочется думать, что виновата борьба стихий внутри нее - магии крови, лунного света и натиска гормонов, хочется верить, что она больше не могла бы сопротивляться, но правда в том, что она не хотела. Сейчас, когда оправданий больше нет, когда безопасность темноты тает на солнце, она ласкает пальцами гладкую кожу его спины, проводит по тонкой ткани шрама от удара молнией, и ей интересно, что он думает. Его сердцебиение замедляется, успокаивается, и дыхание становится легче. Он не двигается, но она знает, что он не спит.
Закрыв глаза, она растворяется в ровной пульсации крови в его теле. Желание дотянуться своей силой и прикоснуться к нему ушло, но чувства обострены, как никогда. Она могла бы утонуть в тепле его рук.
Аанг пошевелился, сдвинулся, и она ослабляет объятие ровно настолько, чтобы встретить его пристальный взгляд.
- Привет, - говорит он и улыбается ей. Ее собственный рот отвечает с усмешкой:
- Привет.
Между ними тянется молчание, и все вопросы о том, как это могло случиться, и возможные исходы повисают в воздухе. А потом он тихо смеется, закрывает глаза и нежно целует ее лоб. Ее ногти впиваются ему в спину, но неуверенность внутри исчезает, словно ее и не было.
Только тут она замечает отметину на его плече, оставленную ее зубами. Выступившая кровь размазалась по бледной коже. Катара встречает его глаза, открывает рот, хотя понятия не имеет, что собирается сказать.
- Ты укусила меня, – голос Аанга дразнящий и нежный, но что-то прячется в глубине его глаз, что-то, чему она не знает названия.
- Я… я думаю… я немного… увлеклась…
Отныне это часть ее личности, этот ежемесячный цикл энергии, убывающей и притекающей с приливом. Маг крови. Он ее лучший друг, и теперь они связаны друг с другом этим… осложнением, этим новым уровнем близости и зависимости, и это все ее вина. Она потеряла контроль, она сдалась, утонула в желании. Они утонули вместе.
Катара чувствует, что Аанг смотрит на нее, но не может отвести взгляда от яркого мазка крови на его плече, от потемневшей синяком кожи. Что-то неуверенно вздрагивает внутри нее, темное, инстинктивное побуждение шевелится на грани сознания. Что они говорили в таких случаях, когда были детьми?.. Поцелуй, и все пройдет. Мягкая кожа под ее губами, нежный поцелуй. И затем она осознанно проводит языком по отметине и слизывает кровь.

Пилат: Истина, Истина! Что такое Истина?!
Христос: Истина - она то, что с неба.
"С неба обычно падают снег, дождь и парашютисты" (с) Домбровский

[off]Эээ... А как выдают доступ в Бобр? ^^ [/off]

I was alone - me against the world - and the world was winning! ©

- Do you know what your sin is, Mal?
- Aw hell, I'm a fan of all seven. ©

Тем временем я закончила перевод главы ее второго аватар-фика. Глава подкосила меня: это именно тот момент, который мы здесь, в фк уже обсуждали - недели на корабле между вторым и третьим сезонами. И соотвественно этот фик - параллель с моим собственным, посвященным тому же моменту, но этот просто несревненно прекрасен.
Название: Цена падения.
Автор: Rast
Перевод: Shadowdancer
Источник: здесь
Жанр: драма, романтика
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Катара/Аанг
Дисклеймер: персонажи и вселенная принадлежат Брайку, исполнение - автору, а переводчику остается удовольствие от перевода.
Условия публикации: при переносе на другой ресурс ссылка на оригинал и www.lastavatar.org ОБЯЗАТЕЛЬНА!
Комментарий переводчика: Наслаждайтесь. Все чувства обнажены до полного беспредела - душу выворачивает.
Музыкальные ссылки автора: первая часть писалась под Прелюдию 12/21 AFI, которая так прочно засела в моей голове после того, как я услышала ее впервые, что я отправлялась спать вместе с ней и просыпалась с ней же целых три чертовых дня. Остальное было написано под восхитительный саундтрек к ATLA и Dissolved Girl - Massive Attack, которая изменит вашу жизнь. Кроме шуток. Послушайте.

Он падает.
Он – последняя надежда этого мира. Она всегда верила в него, с тех самых пор, как ребенком сидела возле огня в завывающем холоде зимы, обнимая колени, прижатые к груди, пока голоса взрослых перекатывались на ветру, прядя легенду об Аватаре, рассказывая о последнем маге Воздуха, поддерживая жизнь надежды во мраке зимы, длившейся уже сто лет, зажигая огонь в сердце маленькой волшебницы воды, который станет безусловным основанием ее существования. Из этой веры вырастет ее мир.
Свет гаснет, и он падает. Ее сердце - мертвый груз в груди.
Разве он когда-нибудь падал? Как может упасть маг Воздуха? Все знают, они рождаются с крыльями.
Она даже не думает в этот момент. В ней не осталось ничего, что могло бы думать. Ее сердце падает вместе с ним, и если он разобьется, ее жизнь закончится. Сила вскипает в ней высокой волной, вызванной отчаянием.
Он падает, но она всегда была рядом, когда нужно было подхватить его.
Тело в ее руках. Она не думает. Смотрит на кровавое месиво его спины, чувствует сильный и тяжелый запах горелого в безжизненном воздухе, которым не может дышать. Она шепчет его имя, но оно застревает в сердце. Пальцы дрожа сжимаются, его лицо расплывается перед глазами. Она должна унести его из этой гробницы, подальше от этого затхлого вонючего места – на воздух. Вокруг крики, битва, огонь вспыхивает красным и синим в зеленом хрустальном свечении. Из него вытекает кровь.
Он не дышит, и она не может заставить себя проверить, бьется ли его сердце , потому что если нет…
Под звездами ее окружают остальные. Качают головами, отказываясь принимать реальность, которую она принесла с собой. Сокка опускает голову, по его телу проходит дрожь, и он шагает к ней, чтобы забрать ее ношу.
Нет.
Ее пальцы впиваются в него, и она резко отшатывается назад, глаза сужены, зубы оскалены. Она никогда не отдаст его. Возможно, еще не слишком поздно для чуда. Она никогда не переставала верить в него, и сейчас не время для такой слабости.
Она держит его, воздух вокруг живой, но теперь она дрожит от пустоты внутри, где все похолодело.
Если это не поможет…
Нет, она не будет даже думать так, ей нельзя. Страх заполняет ее, но она не сдастся.
Первый шаг к тому, чтобы стать магом – это отсутствие страха.
Его тело вялое и тяжелое, платье пропиталось его кровью, которая продолжает вытекать, несмотря на то, что она пытается остановить ее с тех пор, как он упал ей в руки. Запах крови теперь сильнее, чем запах паленого, такой сильный, что даже ночной ветер не может унести его. Руки скользкие от крови, и она оставляет пятна на шее, когда снимает фиал и выливает мольбу на ладонь.
Пожалуйста.
И в свете полной луны возносит молитву мирозданию.
Пожалуйста, не дай ему…
Серебряная вода течет по венам, все еще выталкивающим кровь, пурпурный ток замедляется… останавливается…
Ее руки сжимаются вокруг его тела, словно одним лишь усилием воли она может призвать его обратно.
Слезы свободно стекают по щекам, несмотря на то, как крепко она держится за все, как пытается не выпустить из себя то, что грозит вот-вот разрушиться. Зубы стиснуты, сердце наглухо закрыто, чтобы запечатать боль внутри, чтобы не разорвалось. Это так трудно, что ее трясет от усилий сохранить все и не рассыпаться.
Лежа в ее руках, он вдруг резко втягивает воздух. Его сердце спотыкается, дает сбой, а потом снова ловит ритм.
Она отстраняется, чтобы увидеть эти серые глаза, смотрящие на нее, улыбающиеся несмотря ни на что. Словно ничего не изменилось и никогда не изменится.
Я никогда не сомневалась…
Я знаю.

Позже он лежит в каюте на корабле ее отца. Она потратила на него все свои силы – лечила, держала, связывала дух с поврежденной плотью, для себя не оставив ничего, и теперь не может даже ровно идти. Она кое-как выбирается на палубу и ее рвет в океан. Одна рука сжала сердце, ногти впились в ладонь, зубы оскалены, и глаза плотно закрыты. Но слезы все равно просачиваются наружу неконтролируемым потоком, и дыхание с шипением вырывается сквозь зубы, потому что она душит крик. Ее сердце трепещет в груди раненой птицей, а желудок перекатывается, как волны.
Она на грани истерики и знает это.
Вот что это такое. Встретиться лицом к лицу с собственной судьбой. Это очень больно.
Если бы я его потеряла…
Да она бы и не знала ничего до тех пор, пока не увидела, как он падает. Она не позволяла себе понять, не хотела понимать, и если бы он умер, и оказалось бы, что она потеряла все время, что было дано им, напрасно, она бы мучилась горькими сожалениями и ненавидела себя до самой смерти.
Я люблю его. Я влюблена в него.
Она вскидывает руку, прикрывая рот. Словно может заставить эти мысли снова скрыться во тьме. Но она знает, что это правда, чувствует, что это правильно, и то, как это знание проникает в нее, распространяясь, как круги по воде, меняя все, к чему прикасается.
Когда это произошло? Оглядываясь в прошлое, она старается добиться кристальной ясности, перебирая воспоминания, но не может точно сказать, когда именно она увлеклась им. Потому что это случилось не вдруг. Это происходило постепенно с того дня, как она вытащила его из айсберга, с тех пор, как эти серые глаза впервые посмотрели на нее.
Там, в Пещере Двух Влюбленных она хотела поцеловать его. Ей хотелось узнать, каково ощущать губами его губы. И даже до того, во время занятий магией воды, использовала любой предлог, чтобы прикоснуться к нему. Зная, что делает, и все же отказываясь признать это.
Потому что была напугана и растеряна. Это ведь был Аанг, так? Он был ее другом. Он стал ее лучшим другом, и она заботилась о нем, но… по-сестрински, правда?
Но она не относилась к нему как сестра с тех пор, как… Ну, если честно, она никогда к нему так не относилась. И с тех пор, как она поцеловала его в пещере, с того краткого неуверенного прикосновения… все стало только хуже. Но она была так глупа, так слепа, она так замечательно все это отрицала, что не понимала себя до тех пор, пока…
Воспоминание вспыхнуло в ней. Аанг падает, дыра в его спине дымится, запах смерти разлит повсюду в безжизненном воздухе…
Она повисает на борту, будучи не в состоянии стоять на ногах, ее жутко тошнит. Сокка успевает подхватить ее до того, как она упадет на палубу, когда у нее подгибаются колени. Сильные руки смыкаются вокруг нее, и она понимает, что ее трясет. Ее кожа холодна, мир вокруг расплывчат и слишком ярок, и она не может сдержать слез. Она чувствовала, что это вот-вот случиться, постепенное разрушение самоконтроля. Истерика.
Я потеряла его, я потеряла его, я позволила ему умереть.
-Нет, Катара, - тихий голос ее брата твердит логичные вещи сквозь прерывистые слова, которые она даже не знала, что произнесла вслух. – Аанг жив. Все будет нормально. Ты не отпустила его. Он с нами.
-Это моя вина, Сокка. Я позволила ему умереть.
-Катара, успокойся. Он не умер. Аанг жив. Я только что проверял. Ты устала, ты слишком долго использовала магию. Тебе надо поспать.
Катара знала, что он прав, но ей казалось, она не сможет заснуть с этим кровоточащим знанием. Она закрыла глаза и отвернулась.
-Ты не понимаешь. Я должна была остановить ее.
-Катара, послушай. Аанг – Аватар. В мире нет никого сильнее его, когда он входит в это состояние. И ты ничего не могла изменить. Ничего. Ты вытащила его оттуда и ты вернула его к жизни. Тебе нечего стыдиться. Это настолько грандиозно – никто никогда не делал ничего подобного. Ты не потеряла его, Катара, ты спасла его.
Глубоко дыша, стараясь восстановить контроль над собой, она позволяет его словам проникнуть в сердце. А потом обхватывает его руками за шею и обнимает так крепко, что он вынужден отрывать ее от себя, чтобы дышать.
Катара изо всех сил трет лицо руками, вытирая слезы, и снова – уже более мягко – обнимает брата.
-Сокка, ты лучший брат на свете.
Ей не нужно видеть его лицо, она и так знает, что он улыбается.
-Да, я в курсе.

Аанг спит, пока Катара залечивает раны на его теле. Она никому не позволит видеть его. До тех пор, пока эти раны не затянутся. Она запечатывает зияющую дыру в его спине, исцеляет царапины и наращивает новую ткань, выжигая возможное заражение. Она дни и ночи проводит там, в его теле, и ведет войну с его плотью, чтобы снова сделать ее подходящим приютом для его духа.
Это самое трудное из того, что она когда-либо делала.
Ее брат – единственный, кому она позволяет входить. Он приходит, чтобы убедиться, что она не сгорит сама, пытаясь исцелить Аватара. Он помогает ей добраться до койки, на которой она спит, когда сама она слишком слаба, чтобы доковылять до нее, он заставляет ее есть и приносит воду. Он обнимает ее, когда она плачет. Все, что есть, уходит на его исцеление – ее тело, душа, дух, и иногда не остается почти ничего, что бы могло удержать ее от распада. Это делает Сокка. Сильные руки и спокойный голос, на которые она полагалась всю жизнь.
А потом Аангу становится лучше. Она так долго сражалась за то, чтобы вытащить его из-за черты, что сперва не может поверить в это. Но невозможно не заметить, что к его коже вернулся румянец, что шрам на его спине, наконец, затянулся и перестал быть открытой раной, и даже Сокке очевидно, что Аанг выздоравливает. Впервые за неделю она спит всю ночь, не просыпаясь. Она лежит на своей кушетке в темноте, прислушиваясь к тихому звуку его дыхания, чувствуя его ритм, его правильность. Она подстраивает свое собственное дыхание под его вдохи и выдохи, похожие на движения прибоя. И наконец на нее снисходит покой.
После этого Катара разрешает и остальным войти, чтобы увидеть его. Она отступает в свой угол каюты и стоит на страже чуть в стороне, скрестив руки на груди, внимательно разглядывая каждого входящего в ее владения.
Он лежит посреди кровати на животе, потому что рана на спине еще подживает. Все его тело покрыто повязками, - у нее не хватило сил на исцеление более мелких повреждений. Его дыхание неглубокое, но ровное, и все ее чувства целителя следят за его сердцебиением.
Тоф мягко проводит своими маленькими руками по всему его телу, ее лицо становится все более и более отрешенным. Закончив, она некоторое время сидит на краю его постели, потом наклоняется, чтобы поцеловать в лоб, там, где уже отросли завитки волос. Отец Катары делает шаг к кровати, чтобы занять ее место, а Тоф бросается к Катаре, заключая ее в крепкие объятия, которые способны выразить ее страх и ее благодарность лучше всяких слов. Когда она в конце концов отстраняется, на платье Катары остаются влажные пятна от ее слез.
Хакода проводит рукой по стреле на голове Аанга, и вдруг ловит ее взгляд. Она думала, он собирается заговорить, но что-то в выражении ее лица останавливает его, и он уходит молча, как и пришел.
Сокка видел Аанга в гораздо худшем состоянии, но он входит вместе с остальными. Никто не решается подойти так же близко, как до этого Тоф или Хакода, что вполне устраивает Катару. Она знает, что он Аватар. Она знает, что он принадлежит миру. Но здесь, сейчас он принадлежит ей. Именно она смогла отобрать его у самой Смерти, и она не готова отказаться от своей добычи.

-Ты и правда совершила чудо, Катара.
Сокке удалось выманить ее на палубу, под звезды. Истинный подвиг. Катара опирается на стрингер и кладет подбородок на сложенные запястья. Молчание между ними затягивается, и Сокка наконец вздыхает и подталкивает ее локтем.
-Правильный ответ «Спасибо, Сокка!»
-Спасибо, Сокка.
Он фыркает и ложится на рейлинг рядом с ней.
-Знаешь, тебя в последнее время ужасно трудно развеселить. Что тебя так угнетает? Я думал, ты счастлива, что ему уже гораздо лучше.
Она озадаченно моргает.
-Что? Я счастлива! Просто…
Сокка снова вздыхает, когда становится ясно, что она не собирается продолжать, а ей вдруг захотелось, чтобы он ушел и оставил ее одну разгребать неразбериху мыслей в голове.
-Просто так много всего.
Сокка поворачивается так, что теперь опирается на борт спиной и локтями. Она поднимает на него глаза и понимает, к чему прикован его взгляд: в небе висит бледный полумесяц луны. Она смягчается.
-Я знаю, что с тобой происходит, Катара. Я знаю, как… сложно все это сейчас кажется. Но хочешь верь, хочешь нет, станет легче. Ты выдержишь. В тебе так много силы. Много ли еще найдется людей, настолько же упрямых, чтобы вернуть к жизни мертвого?
Она фыркает, и он улыбается ей сверху вниз, потом продолжает.
-Просто хочу, чтобы ты знала: я всегда готов тебя выслушать, если понадобится, ладно? Я знаю, что все это очень трудно переварить. Это очевидно. Если тебе станет от этого легче или поможет как-то разобраться с мыслями, я всегда рядом, ну, я хочу сказать – для чего же еще нужны братья?
Катара смотрит, как луна танцует на волнах, и переводит взгляд на руки. Ладони в шрамах от рыбацких сетей, загрубевшие за годы тяжелой работы на морозе. От нее сильно пахнет травами, из которых она готовит бальзамы для ран Аанга. Она слишком устала, чтобы лгать.
-Сокка, я его люблю, - она смиряется еще кое с чем, и уже слишком устала, чтобы держать в себе эту мысль. – Думаю… я всегда любила его.
Катара не знает, чего ждала в ответ. Возмущения, привычной соккиной мелодрамы. Он удивляет ее мягкой улыбкой, но его слова удивляют ее еще больше.
-Я знаю.
-Ка...? Ты… ты знаешь? – его спокойная уверенность сбивает ее с толку. – Как ты можешь знать, когда я сама только что это поняла?!
В этот раз в его улыбке отчетливо проскальзывает ухмылка.
-Чутье?
Ей хочется ударить его. Поняв это, он объясняет:
-Я думаю, я просто хорошо знаю тебя, Катара. Мне было нетрудно догадаться.
Она роняет голову на руки. Нетрудно догадаться. Верно. Но почему же Аангу нужно было непременно умереть, чтобы она сама догадалась о том, что чувствует?
-Думаю… это происходило постепенно, поэтому я и не замечала ничего, пока…
Да, пока не поцеловала его в пещере, но она не собирается говорить это брату. Надеясь, что темнота скроет ее румянец, она продолжает:
-…пока не стало слишком поздно.
-Я и пытаюсь сказать тебе, что еще ничего не поздно. Аанг жив, Катара. Ты спасла его.
-Я знаю, но…
-Это сложно.
Она резко выдыхает. Да уж. Это еще слабо сказано. Потому что…
Потому что, хочет она это признать или нет, но это все меняет. Как она может позволить ему подвергать себя опасности, когда она любит его? Как она может позволить ему сразиться с Хозяином Огня, когда он может не вернуться из боя, когда все так изменилось? И что она должна сказать ему? Она должна сказать ему?
Что, если он не любит меня?
Если она так растеряна, то что будет с Аангом, если он узнает? Как можно думать о войне, когда… если…
Сокка заглядывает ей в лицо и усмехается, заставляя ее повернуться к нему спиной.
-Я не хочу говорить об этом.
На мгновение повисает тишина. А потом его длинные руки обхватывают ее, и он целует ее макушку.
-Хорошо. Я понял. Просто, если захочешь, я всегда здесь.
Как всегда, ее раздражение растаяло от его слов. Она прижимает его руки к себе.
-Знаешь, Сокка, для невыносимого, самоуверенного придурка, ты не так уж плох.
Она чувствует спиной смех, проходящий через него, и он снова целует ее волосы.
-Катара, я тоже тебя люблю.

Пилат: Истина, Истина! Что такое Истина?!
Христос: Истина - она то, что с неба.
"С неба обычно падают снег, дождь и парашютисты" (с) Домбровский

Авторские музыкальные рекомендации: почти все Дэмьена Райса. Но особенно – Cannonball, песня, которую я цитирую ниже, хотя я предпочитаю версию Вьенны Тенг (могу наврать со склонениями – прим. переводчика). Это песня о том, как трудно научиться любить. Большую часть этого я написала под Love/Longing Джорджа Уинстона. Но в принципе к этой главе подойдет все более менее медленное и печальное. Однако кусочек с праздником писался под "The Egg and I", музыку из аниме «Ковбой Бибоп», и я представляла себе эту музыку фоном к переживаниям Аанга в этой сцене. Если кому-то интересно.
От автора: чтобы не было путаницы – действие происходит после победы Аанга над Хозяином Огня, но до коронации Зуко и поцелуя Катары и Аанга в Ба Синг Се.

1. Непонимание.

Она не обняла его. Эта мысль не оставляла его даже через несколько часов.
Не обняла. Аанг только что вернулся, завершив самое опасное дело в своей жизни. Он был весь покрыт ожогами, и что-то цеплялось внутри при каждом вдохе, означая, что где-то там были сломаны ребра. Шрам на спине саднило, так что, вероятно, он снова повредил что-то важное в старой ране. Но то, что она не обняла его, было больнее всего.
И самым ужасным было то, что он понимал, почему.
Он сам был во всем виноват.
Конечно, она предложила вылечить его. И конечно, он отказался. Одна мысль о том, каково будет оказаться с ней наедине в теплой комнате, где на стенах играют блики от свечей, в тишине, нарушаемой лишь их дыханием и тихими плесками воды, ее редкое «Здесь?» или «Больно?»
Он не мог себя заставить пройти через это.
Мысли, которые он похоронил после той ночи на Острове Тлеющих Углей, снова всплывали на поверхность сейчас, когда он слишком устал, чтобы отгородиться от них. Вещи, от которых он отказался, чтобы сосредоточиться на самом важном – Озае. Сейчас, когда его уже ничто не отвлекало, когда он лежал один в темноте в одной из комнат дворца, который, как он считал, теперь был дворцом Зуко… Сейчас, когда ему ничего не осталось, кроме него самого, он лежал, утопая в воспоминаниях о ее голосе и собственной глупости.
«Аанг, я не знаю».
«Почему не знаешь?»
«Потому что идет война, и мы должны думать о других вещах. Сейчас неподходящее время».
И он поцеловал ее, как идиот, а теперь она даже смотреть на него не может. Он перевернулся на бок, уставившись в стену, морщась от острого укола в груди и ответной вспышки боли в шраме.
Пустота, внутри и снаружи. Совсем не так он представлял себе этот день. Опустошающая победа над сумасшедшим властителем, мир, спасенный от разрушения, но он готов был повторить все снова, если бы мог перечеркнуть ту ночь, стереть ее с доски и начать сначала.
Он потерял ее.
Ничем не прикрытая правда скрутила его внутренности так, что он думал, его стошнит. Он потерял ее, но теперь он знал, но она никогда и не принадлежала ему, и вместе со всеми невероятными возможностями он потерял лучшего друга и единственного человека во всем мире, который никогда в нем не сомневался.
«Аанг, прости, но сейчас… Я немного запуталась».
Но сам он всегда знал, что чувствует к ней. С первого момента, когда он очнулся в ее руках и посмотрел в эти сияющие голубые глаза, он знал, что она особенная. Он думал, она чувствует то же самое.
Теперь ничего этого нет. Она даже не присоединилась к нему, чтобы помочь в битве с Озаем. Вместо этого, она отправилась с Зуко. С Зуко, который был старше, выше, умнее. В одну ночь из-за одного слепого, глупого промаха, он потерял все шансы получить ее, а заодно и ее дружбу.
Одинокий, уставший, израненный внутри и снаружи. Выжженный дотла покорением стихий, недостатком сна и перенаправлением энергий за пределами жизни и смерти. Он спас целый мир, а теперь утопал в ненависти к себе и горечи, потому что где-то по пути он потерял свою девушку.
Каким великим Аватаром я стал.
Его мысли прервал тихий стук, и он так же тихо ответил «Уйди», прекрасно понимая, что делает только хуже, но уже не в силах остановиться.
Дверь все же открылась, и он быстро сел.
-Я сказал… - слова замерли на его губах. – Катара, - он ненавидел неприкрытую тоску, прозвучавшую в голосе, поэтому закрыл рот и сурово сдвинул брови.
Катара стояла, чуть покачиваясь в нерешительности, застыв на пороге у полузакрытой двери, поджав губы, глаза потемневшие и взволнованные. В руках – кувшин с водой. Через мгновение она отвела взгляд.
-Я знаю, ты сказал… что тебе не нужна моя помощь, но… я все равно хочу.
И прежде, чем он смог сформулировать ответ, она села рядом с ним. Матрас прогнулся под ее весом, и она поставила воду на пол у ног. Аанг закрыл глаза и постарался смириться с тем фактом, что он никогда не сможет ни в чем ей отказать.
Кончики пальцев погладили его шрам, и он не смог подавить дрожь, прошедшую по телу. Нежное касание исчезло.
-Прости, - пробормотала она.
-Ничего.
Между ними повисло молчание.
Теплая вода на коже, теплые пальцы, прослеживающие раны на его теле. Теплое дыхание, когда она наклонилась, чтобы перевязать его грудь и зафиксировать сломанные ребра. Она многое могла сделать, но в основном она просто ускоряла естественный процесс регенерации в его теле. Он чувствовал, как ее энергия исследует его, выискивая больные места, так что ей не нужно было расспрашивать его.
И вдруг это стало выше его сил.
-Почему тебя там не было?
Рука, скользившая по его плечу, покрытому синяками, застыла. Ему показалось, что по ее пальцам прошла дрожь. В тишине, последовавшей за вопросом, он понял, что у нее могло и не быть ответа на него. Его плечи упали, он закрыл глаза. Сейчас он слишком устал для всего этого.
-Неважно, - мягко сказал он. – Можешь не отвечать.
-Я… просто… - она выдохнула, и теплый воздух пробежал по его коже.
-Забудь. Это неважно.
Она убрала руки и выпрямилась. Она была так близко, что он чувствовал тепло, исходившее от нее. Она пахла океаном.
Молчание было тягостным и неловким, и ее близость причиняла боль. Он закрыл глаза. Глубокий выдох. Покой и неподвижность, невозмутимость духа. Это казалось недостижимым в хаосе эмоций, в горечи, тянувшей его вниз, но он все равно попытался.
-Просто я… наверное, ожидал увидеть тебя там.
В этот раз молчание было таким долгим, что он вздрогнул, когда она заговорила. Слова тихо раздавались у него за спиной.
-Зуко бы умер. Если бы меня с ним не было.
Он хотел сказать «И что?»
-Он вызвал ее на Агни Кай, и она почти победила, Аанг.
В груди стало так тесно, что он не мог дышать. Он удивлялся, как она не слышит отрывистого трепыхания его сердца. Ему казалось, его вот-вот стошнит на постель.
-Так это Зуко?
Она резко втянула воздух.
-Что? Нет, Аанг, это не так. Я хочу…
-Не надо.
Свист воздуха, выпущенного сквозь сжатые зубы.
-Ну почему с тобой всегда все так сложно?
Он резко обернулся, уставившись на нее, не замечая боли, пронзившей спину.
-Со мной? Это со мной все сложно? Как ты можешь… после всей этой ерунды про «запуталась»…
Ее глаза сузились.
-Если ты о том дурацком дне, Аанг, то я же говорила…
-Да, что запуталась. Точно. Я понял. Уверен, что если бы это Зуко поцеловал тебя тогда на балконе, ты бы не сказала ничего подобного.
Она открыла рот, а потом сжала губы в тонкую линию. Гневный румянец окрасил ее щеки, и в глазах сверкнула ярость. Аанг отвернулся.
-Я никогда, - сказала она тихо и ясно, - не просила тебя целовать меня. Я пыталась сказать тебе, что нам нужно было думать о гораздо более важных вещах, но ты не…
Он спокойно сказал:
-Для меня никогда не было ничего более важного.
Последовало молчание, пока она переваривала его слова. Потом ее рука мягко легла ему на спину.
-Аанг, я…
Стук в дверь, короткий и громкий, и Зуко заглянул в комнату, не дожидаясь ответа.
-Аанг, кое-что случилось, о чем тебе надо… о! - его непрошеный визит встретили две пары недовольных глаз. – О, я, ээ, я… я не хотел… прерывать. Это важно, но я мог бы зайти в другой…
-Все в порядке, - сказал Аанг и отвернулся. – Она уже уходит.
На лице Катары вспыхнула обида, но она быстро справилась с собой. Зуко быстро отступил в сторону, когда она прошла мимо него. Темно-синие глаза, сдвинутые брови, плотно сжатые губы. Дверь хлопнула так, что задрожала, и кувшин с водой на полу закачался.
В этой внезапной, звенящей тишине Зуко почти забыл, что хотел сказать.
-Ээ…
Аанг выпустил глубокий дрожащий выдох.
-Что ты хотел сказать?

[off]Далее странный фрагмент. Полное AU. Но любопытный.[/off]

Люди, которых она встречала в коридоре, при взгляде на ее лицо убирались с дороги. Катара понятия не имела, куда идет, стремительно преодолевая переходы в поисках ближайшего источника воды, который она чувствовала. Она выскочила на балкон, нависавший над пустым внутренним двором с фонтаном. Сжав кулаки и скрипя зубами, пытаясь убедить себя, что крик все равно не поможет, Катара бросилась к балюстраде, сердито глядя на фонтан внизу.
Глупый Аанг!
Она бросила в него свою ярость, грубо и безыскусно, не пытаясь придать энергии хоть какую-то форму. Вода рванулась ввысь, а она стояла под самодельным дождем с распростертыми руками и запрокинутым лицом. Она промокла насквозь, и ее это устраивало.
-Очень впечатляющая демонстрация, юный маг Воды.
Она резко развернулась, собираясь утопить любого, кто был достаточно глуп, чтобы вторгаться в ее одинокий приступ бешенства.
Генерал Айро стоял в проеме, вскинув бровь в ответ на ее дикий взгляд и подняв руку в защитном жесте. Она медленно выдохнула и подавила гнев, потом снова обернулась к руинам фонтана.
-Я думала, вы в Ба Синг Се.
Слова прозвучали плоско и враждебно. Но он просто подошел и встал рядом, проследив за ее взглядом: от фонтана осталось лишь каменное крошево да лужи воды.
-Я уехал, как только стало понятно, что мы победили. Я знал, что понадоблюсь Зуко здесь, - он усмехнулся, словно она должна была понять шутку. – Я был прав.
Ей было нечего сказать на это. Она пришла сюда, чтобы побыть в одиночестве, и ее злость еще не улеглась. Айро взглянул на ее руки, вцепившиеся в перила, заметил прищуренные глаза и намеренно медленные выдохи. Он подумал, знает ли она, что дрожит.
-Говорят, что женщины становятся прекрасными магами Воды, потому что обладают глубоким знанием жизненного цикла. Говорят также, что поэтому они очень опасны.
В его голосе звучало искреннее уважение, и она немного смягчилась от комплимента. Его взгляд переместился с разрушенного фонтана на лицо, на котором высыхали слезы.
-Хочешь поговорить?
Она ожесточено смахнула слезы.
-Нет. Не знаю. Я все испортила.
Айро кивнул, словно все понял, а потом его взгляд остановился на ее ожерелье. На его лице появилась улыбка.
-Ты внучка Канны, правда?
Синие глаза широко раскрылись.
-Вы знаете Пра-Пра?
-На самом деле, я знал твоего дела – Чоку. Много-много лет назад. Это у него я перенял технику отведения молнии.
Он наблюдал, как Катара улаживает какой-то внутренний разлад, как в ее глазах вспыхивают проблески противоречивых эмоций. Наконец, она повернулась к нему, в каждой линии лица ясно читалась решимость.
-Вы могли бы обучить меня?
Они спустились во внутренний двор, где никто не мог бы им помешать. Катара что-то поискала на земле, потом подняла две тонкие палочки. Отклонилась назад, собирая волосы и связывая их темную массу в пучок, который закрепила найденными палочками. Две пряди, отделенные от других голубыми бусинами, свободно падали на ее лоб.
Она была поразительно красивой девушкой. Айро удивился, как ему раньше не приходило в голову ее происхождение. Она была очень похожа на свою бабушку.
Приняв его взгляд за вопрос, она объяснила:
-Очень жарко и влажно, они липнут. Лучше убрать, чтоб не мешали.
-Эта жара, должно быть, очень отличается от того, к чему ты привыкла.
Она пожала плечами.
-Все не так плохо. Я уже почти год путешествую с Аангом. Со временем привыкаешь.
В ее глазах мелькнула тень, когда она упомянула Аватара, но он не обратил внимания. Они приняли боевые стойки, и он ободряюще улыбнулся ей.
-Сила мага Воды в том, что он направляет энергию противника против него самого. Я научился делать это с молнией. Если позволить энергии проходить через твое тело, молния последует за ней. Ты должна создать путь от кончиков пальцев, вверх по руке к плечу, затем вниз, в живот.
Живот – это источник энергии в твоем теле. Оттуда, ты должна направить энергию снова вверх по другой руке и наружу. Путь энергии должен проходить именно через желудок, это важно. Ты не должна пропускать молнию через сердце, это может нанести смертельный вред.
Некоторое время они молча повторяли движение. Хотя она довольно быстро его освоила, он видел, как это ее успокаивает, поэтому продолжал, пока она не заговорила:
-Когда Зуко сражался со своей сестрой, она пыталась убить молнией меня. Хотя правила Агни Кай запрещают это.
Он уже слышал эту историю от племянника, но она и не смотрела на него. Ее глаза были полузакрыты, словно взгляд был направлен куда-то внутрь.
-Он смог отвести ее лишь частично. Это чуть не убило его.
-Ему повезло, что ты оказалась рядом, чтобы вылечить его.
-Он мог умереть, - сказала она словно самой себе. В ее словах отчетливо слышалась горечь, которой он не понимал. Они продолжали двигаться в медленном ритме техники.
-Просто… - потом вдруг сказала она, - …не то, чтобы я…
Снова тишина.
Он разглядывал ее лицо, прищуренные глаза и сдвинутые брови, твердую линию рта с упущенными вниз уголками. Он вспомнил, как она сказала, что все испортила, и задумался, какое это имело отношение к спасению жизни Зуко.
-Ты жалеешь, что он закрыл тебя от молнии?
Фырканье, отдаленно напоминающее смех.
-Это многое бы упростило.
-Мой племянник сделал что-то, что тебя расстроило?
Ее глаза широко раскрылись.
-Что? Нет, это не Зуко, это… - и она прикусила губу и покачала головой. Лицо снова отразило ожесточенное упрямство. – Я не хочу об этом говорить.
Он не спросил «Тогда почему же ты постоянно к этому возвращаешься?», потому что после стольких лет путешествия с Зуко он хорошо знал эту разрушительную склонность к отрицанию очевидного, свойственную молодым, когда они сталкивались с чем-то важным, что расстраивало их. И потому что грудь его пронзила внезапная боль.
Он пошатнулся, сжав сердце, и Катара бросилась к нему, чтобы помочь присесть на обломок фонтанной ограды.
-Вы ранены! Что с вами? – и прежде, чем Айро смог вдохнуть, чтобы ответить «Ничего», ее пальцы обволокла вода, и она убрала его руку. Она прижала ладонь к неровному трепыханию его сердца и приоткрыла рот, нахмурившись.
-В вашем сердце дыра, - в шоке сказала Катара.
-Сувенир из моей глупой молодости. Я пытался отразить чужую молнию… весьма неудачно, – он хотел встать, но она заставила его опуститься обратно.
-Не двигайтесь, - сказала она. Потом глубоко вздохнула и закрыла глаза. Сперва ничего не происходило, потом возникло непривычное ощущение прохлады, жидкого тока, проходящего сквозь грудную клетку. Жжение, щемящая боль медленно отступили. Она выдохнула и снова вдохнула, дробный перестук его сердца выровнялся. Она все еще не двигалась, сосредоточенно хмурясь, пока, наконец, не убрала руку, довольная результатом.
Она отступила, улыбаясь и очевидно очень довольная собой. Айро восхищенно смотрел на нее.
-Ты вылечила его.
Девушка слегка усмехнулась.
-Я не знал, что ты способна на такое… это… - Айро пришлось пару раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. – Однажды я сражался со своим братом, это было давно. Вообще-то это была тренировка, но… он позволил своей молнии выйти из-под контроля. Это была моя первая попытка отвести настоящую молнию, и я позволил ей частично пройти через сердце. Я носил шрам от этой ошибки почти всю свою жизнь.
Катара села рядом, положив одну руку ему на плечо. Ее синие глаза были такими ясными.
-Я буду тебе вечно признателен, мастер Катара.
-Нет, я… мне нравится лечить людей. И мне нужна практика.
Его брови высоко взлетели.
-Целитель с такой силой и точностью, что способен запечатать дыру в сердце, все еще нуждается в практике?
Она покраснела.
-Я имею ввиду… мне еще многому надо учиться. Я больше интересовалась боевой магией, - она опустила взгляд на свои руки, разглядывая ладони. Вспоминая, возможно, тот вред, что могла причинить ими.
Внезапно ему в голову пришла одна мысль, и он открыл было рот, чтобы высказать ее, но передумал, решив дождаться подтверждения. Он похлопал ее по плечу.
-Можешь учиться на мне. В любое время.
Она встала перед ним и склонилась в формальном поклоне.
-Спасибо, что обучили меня приему, шифу Айро.
Звание заставило его улыбнуться, и он поклонился в ответ.
-Мне было приятно, Катара.

Сокка хлопнул свитком по столу.
-Азула сбежала? Как она сбежала? Вы же только что схватили ее!
Несколько пар глаз прищурились, глядя на него, и он постарался взять себя в руки.
Аанг собрал их в комнате Сокки. Присутствовали все, кроме Катары. Суки помогла ему добраться до стула, и он сел, положив сломанную ногу ей на колени. По другую сторону стола, рядом с Тоф заговорил Зуко:
-Она взорвала комплекс. Это своего рода тюрьма. Для… людей вроде нее, чьи способности к магии искажены, или…
-Сумасшедший дом, - на этот раз суровые взгляды устремились на слепого мага Земли. Не замечая их, она продолжила. – Для безумцев вроде Азулы. Почему ты просто не дал Аангу лишить ее магии, как он сделал с Хозя… с Озаем?
-Это не так просто, Тоф.
От тихих слов все в комнате немного успокоились.
Это были первые слова, произнесенные Аватаром после того, как он всех собрал здесь. Он сидел проеме открытого окна, откинув голову на раму, Момо дергал за выбившуюся нитку на воротнике его рубашки. Он выглядел более усталым, чем Сокка когда-либо видел его. Истощенным.
Тоф неудовлетворенно хмыкнула.
-И почему же?
Аанг вздохнул и открыл глаза. Момо что-то прощебетал, и Аватар погладил его по ушам.
-Потому что я не совсем уверен в том, как я это сделал. И мне нужно отдохнуть прежде, чем я попробую снова сделать нечто подобное.
Зуко пошевелился в своем кресле. В его взгляде, устремленном на Аанга, ясно читалась тревога.
-Мы думали, она будет безопасна там. Хотя бы в течение нескольких дней. Мы… держали там в прошлом таких, как она, и никто никогда не сбегал.
-Как? Как ей удалось взорвать тюрьму для сумасшедших магов Огня?
-Мы все еще занимаемся этим.
-И сколько еще огненных психов теперь болтается на свободе?
Зуко чуть прищурил глаза.
-Слушай, Сокка, все не так просто…
И снова тихий голос Аанга заставил всех замолчать.
-Это не имеет значения. Я хотел оповестить всех вас, потому что мы должны защитить Зуко до коронации. Осталась всего пара недель. Как только он официально станет Хозяином Огня, я разберусь с Азулой.
Сокка и Зуко переглянулись.
-Один? – пронзительный голос Тоф нарушил внезапную тишину. – Быстрые пятки, я знаю, ты только что победил Хозяина Огня… то есть этого Феникса, Озая… но что-то мне не кажется, что встретиться с Азулой один на один хорошая затея. Ты что, забыл, что случилось, когда ты с ней сражался в прошлый раз?
-Именно поэтому я должен пойти один. Чтобы никто… - он, казалось, подбирал слово, и его губы скривились, словно оно горчило, - …не отвлекал.

Весь следующий день Аанг избегал любых встреч.
Это оказалось не так просто, как он думал. В свете политического переворота и окончания войны, казалось, всем срочно понадобилось поговорить с Аватаром. Некоторые из этих встреч были действительно важны, и у него было много вопросов к Мудрецам Огня, но сейчас было неподходящее время. Не тогда, когда он чувствовал такую… разобщенность внутри себя.
Сила тяжести камнем ворочалась в животе, притягивая к земле. Горький вес неудачи. Зуко наткнулся на него, когда он хандрил возле пруда с уткочерепахами, и попытался вытащить его на тренировку магии Огня.
-Я правда хочу побыть один.
Зуко присел перед ним на корточки, внимательно вглядываясь в лицо. Через минуту, он покачал головой и заставил Аанга встать.
-Давай. Это хороший способ снять эмоциональное напряжение.
Солдаты у входа в тренировочный комплекс поклонились входящим, и будущий Хозяин Огня ответил им. Они прошли по лабиринту переходов и наконец вышли во внутренний двор с каменным фонтаном.
Зуко снял верхнюю одежду и оставил у входа. Помедлив, Аанг сделал то же самое.
-Хорошо, - сказал Зуко, принимая оборонительную стойку. – Покажи мне все, на что способен.
Это была старая игра. Творчество было такой же частью магии Огня, как и любой другой, и Зуко постоянно заставлял Аанга изобретать новые техники.
Но все, о чем сейчас мог думать Аанг, были синие глаза, и смуглая кожа, и тот голос. Я не знаю. Я запуталась. Печаль явно никак не способствовала магии Огня. Он едва смог вызвать язычки пламени, они колыхнулись и погасли через мгновение. Зуко некоторое время пытался хоть что-то выжать из него, потом остановился, сердито глядя на Аанга.
-Как тебе вообще удалось победить моего отца с такой слабой магией Огня?
Аанг опустил глаза.
-Я не хочу об этом говорить.
Молчание. Уход от темы. Зуко вздохнул. Типичный маг Воздуха.
-Да что случилось? Что выбило тебя из колеи?
-Я правда не хочу говорить об этом, Зуко.
-Боюсь, у тебя нет выбора. Что бы это ни было, это мешает даже твоей магии.
Аанг погасил остатки пламени и отвернулся.
-Слушай, без обид, но мне кажется, ты не лучший собеседник, чтобы обсуждать это.
Зуко потушил собственный огонь и медленно прошел через двор, чтобы сесть на фонтанную ограду. Он задумчиво посмотрел на Аанга, потом откинул голову и уставился в небо. Потом заговорил:
-Возможно, я не лучший. Но я тот, кто спрашивает и готов выслушать, - он опустил взгляд и встретился глазами с Аангом. – Мы ведь друзья? Разве друзья не могут помогать друг другу?
Аанг со вздохом бухнулся рядом с ним. Ему не хотелось снова оголять еще слишком живые чувства, но он знал, что должен что-то предпринять. Он болезненно сознавал свою неопытность и думал о том, насколько больше по сравнению в ним знает Зуко. Неудивительно, что Катара не хочет быть со мной. Я всего лишь ребенок.
Он думал о Джете, и Хару, и Зуко. Все были старше, опытнее. Даже ростом выше.
Аанг вспомнил, как она выглядела, когда он сделал ей то дурацкое ожерелье, застенчивую улыбку на ее лице. Она носила его, пока оно не порвалось, и он подумывал сделать ей новое, но все вдруг… обострилось между ними, или, по крайне мере, он так думал, и ему не хотелось открывать свой секрет.
Даже если кто-то из этих парней был лучше него, разве кто-нибудь из них мог относиться к ней, как он? Катара была невероятной, доброй, заботливой, верной. Красивой. Она всегда была рядом с ним, всегда, когда он нуждался в ней, никогда не задавая вопросов, никогда не обижаясь. Он думал, что она относится к нему так же. Порой он замечал, как она смотрит на него с каким-то напряженным выражением лица, и она всегда краснела и отводила взгляд, а его сердце загоралось надеждой.
Он хотел жениться на ней. Он хотел провести с ней всю жизнь, всю жизнь, чтобы показать, как он любит ее, и как много она для него значит. Он хотел просыпаться рядом с ней каждое утро и каждый вечер засыпать с ней и дышать ей каждое мгновение, потому что она была… сама жизнь.
А он оттолкнул ее. И теперь у него ничего не будет. Его будущее простиралось перед ним, но в нем было пусто.
-Ну что, может, начнешь? Или мне догадаться?
Он вздрогнул от неожиданности и поднял глаза на Зуко.
-Что? А, я… прости, Зуко. Это просто немного… сложно.
-Речь о девушке?
Он покраснел и посмотрел на свои руки, крепко сжимающие край фонтана.
-Да.
-И раз уж речь о девушке, и все так сложно, то речь наверняка о Катаре.
Если даже просто мысли о ней заставляли его желудок сжиматься, то как он мог говорить об этом? Глубокий вздох, вдох и выдох. Потом он попытался сесть поудобнее, пока не принял позу лотоса, сомкнутые кулаки сжаты вместе, глаза плотно закрыты.
Буря внутри немного улеглась и позволила ему дышать.
-Она меня ненавидит.
В ответ молодой маг Огня недоверчиво фыркнул.
-Ага. Точно. А я Королева Хершеба.
Вспышка раздражения.
-Ты хотел, чтобы я поговорил с тобой, а теперь смеешься.
-Аанг, Катара не ненавидит тебя, - Зуко чувствовал себя так, будто ему приходилось объяснять очевидные вещи.
Аанг открыл глаза и вздохнул.
-Возможно, «ненавидит» слишком сильно сказано. Но у меня такое ощущение.
-Почему? Я думал, она твой лучший друг, - он замолчал, когда Аанг сморщился. – Что-то произошло, да?
-Я ее поцеловал, - обычно эти слова произносились не так мрачно.
-И ей не понравилось?
-Я… я не знаю. Я думал, понравилось. Я думал, она знает, что я ее… что я испытываю к ней, но… Ничего не изменилось. Она никогда не говорила об этом, и сперва я думал, ей просто требуется время, понимаешь… - Зуко кивнул, и Аанг продолжил: - Но она так ничего и не сказала. А я… я не хотел сражаться с твоим отцом, не зная наверняка… не зная, вернусь ли я, я не… В общем, я спросил ее об этом. Что она чувствует ко мне.
-И? – поднажал Зуко, когда Аанг замолчал.
-Она сказала, что запуталась. И тогда я снова поцеловал ее. Я думал, ну я не знаю, что она бы не смутилась, если бы знала. Если бы знала, как сильно я люблю ее.
-Она отказала.
-Да. Так.
-Ну вы говорили об этом? Я имею в виду, у нее было время…
-Станет только хуже, - Аанг подавленно уронил руки на колени. – Она – мой друг, Зуко. Я люблю ее с тех пор, как впервые увидел. Она всегда была рядом, когда была нужна мне. Но когда я сражался с Хозяином Огня, она была здесь. С тобой. И я решил: ну хорошо, она победила Азулу. Отлично. А потом я увидел ее, а она… То есть она едва взглянула на меня, - тяжелый, дрожащий вздох, и его голос упал почти до шепота. – Она ненавидит меня.
-Аанг… тебе не кажется, ты немного преувеличиваешь? Может, если дать ей немного времени, она вернется.
-Ты не понимаешь, - прошептал Аанг. – Я… так долго она была… всем. Катара… всегда верила в меня. Даже когда я сам в себя не верил. Она для меня… я даже слова такого не знаю. Я люблю ее, Зуко.
Ух ты. Хм.
-А ты не думал, что она… - возможно, этого не нужно было говорить, но, может, Аангу надо было это услышать. – Может, она… может, она не готова… Может, это было немного… слишком… для начала?
Определенно этого не нужно было говорить. Из серых глаз потекли слезы, и Аанг даже не пытался скрыть их. Зуко хотелось провалиться сквозь землю.
-Я знаю, - с болью сказал Аанг. – Знаю, знаю, знаю. Думаешь, я не знаю? Я все испортил. Я просто… - он попытался взять себя в руки, закрыл глаза и сжал кулаки, но всхлип прорвался наружу. – Она нужна мне, Зуко. Она мой друг, она Катара, и я не могу без нее, и я все разрушил, и не знаю, что делать, - последние слова пробились сквозь стиснутое дыхание, и Аанг закрыл лицо руками.
Зуко мягко положил руку ему на плечо.
-Я… я не это имел в виду, Аанг, я… пожалуйста, не плачь.
Мальчик кивнул и сделал несколько дрожащих вдохов, потом опустил руки. Слезы остановились, но… он выглядел таким несчастным.
Похоже, просто выслушать и посочувствовать было недостаточно. Зуко подумал немного, пытаясь представить, что сказал бы его дядя, чтобы помочь.
-Помнишь день, когда я присоединился к вам? – Аанг кивнул, и он продолжил: - После того, как мы разобрались с… как вы его называли, Взрывной Человек? Сокка нашел для меня свободную комнату. Я помню, как сидел там один, размышляя, что сказал бы мой дядя, если бы узнал, что я наконец все изменил. А потом появилась Катара, - теперь Аанг слушал очень напряженно с непонятным выражением лица. – Она пригрозила убить меня.
У Аанга отвисла челюсть.
-Я… что?
-Да. И позволь сказать, она не шутила. Было довольно страшно.
Аанг с минуту молчал, переваривая услышанное.
-Когда ты присоединился к нам… я имею ввиду, со стороны, то есть свежим взглядом… Что ты подумал? – мальчик замолчал, не зная, как выразить мысль.
Догадываясь, к чему он клонит, Зуко сказал:
-Честно, когда я к вам попал, я решил что вы двое как бы вместе.
Аанг уронил голову и сказал так тихо, что Зуко едва разобрал:
-Честно, я как бы тоже так думал.

В его честь вельможами Народа Огня было спешно организовано празднество.
Во всяком случае, Аанг думал, что это так. Кто-то что-то уже говорил ему об этом, но теперь он уже не помнил, был ли это Зуко или, может, Айро, или вообще горничная, что принесла ему душный наряд Аватара, который и был на нем в этот момент.
Восстановление равновесия, конец войны и хаоса, время веселиться и наслаждаться миром и процветанием. Ешьте, пейте, радуйтесь, ибо скоро мы коронуем нового Хозяина Огня и отметим окончание времени правления безумца.
Или что-то в это роде.
Тут было слишком много народу.
Почему они не могли просто оставить его в покое? Неужели никто не понимал, чего эта война стоила ему, - не только Катары, но всего его народа, как и ста лет его собственной жизни? Может, им было все равно. Может, всем было все равно.
Эта мысль не утешала.
Жара, царившая в Стране Огня, никогда не причиняла ему беспокойства, но этим вечером среди слишком яркого света и слишком большой толпы, говорящей и вдыхающей весь воздух, он чувствовал, как по спине стекает пот. Звучала какая-то веселая, легкая музыка, которая настолько диссонировала с его чувствами, что его почти мутило от нее. Головная боль стучала в висках, будто череп был слишком тесен для нее.
Он никогда не был так зол на людей, не имея на то причин.
Он очень, очень, очень хотел просто свернуться калачиком в темноте, натянуть на голову одеяло и проспать еще сотню лет. По крайней мере, тогда ему не пришлось бы смотреть, как она танцует с каждым мужчиной в Народе Огня и не только. Он потратил немало сил, избегая ее, что оказалось сложнее, чем он думал, потому что, как только он поворачивал голову, так сразу видел ее, улыбающуюся кому-то другому.
На его теле еще оставалось несколько незалечененных ран после битвы с Озаем, а он стоял здесь, в духоте Страны Огня, пил слишком много приторного вина, в то время как вельможи рядом рассуждали о моде в Ба Синг Се. Если бы не горечь внутри, он бы рассмеялся.
Он мог понять их желание избегать серьезных тем, поэтому часть его совсем не винила их. Весь их мир в мгновение ока был поставлен с ног на голову, поэтому его не удивляла их реакция, отрицание и уход от проблем.
Но чем дольше он там находился, тем меньше его все это заботило. Ему становилось все труднее и труднее удерживать на лице застывшую улыбку.
Кто-то положил руку ему на плечо и резко развернул к себе. Он был так погружен в свои мысли, что не сразу узнал счастливое лукавое лицо Хару.
-Аанг, я так рад снова видеть тебя! Как ты? Не видел Катару?
Аанг нахмурился еще сильнее и рывком освободил плечо от руки юноши.
-Нет, - сказал он. – Не видел.
С него было довольно. Надо было убираться отсюда, пока он еще был в здравом уме. Он оглянулся в поисках Зуко, но прежде, чем успел найти его, кто-то еще возник у него на пути.
-Хакода, - сказал он с искренним удивлением. Вождь Племени Воды улыбнулся ему.
-Поздравляю с победой, Аватар Аанг.
-Я… спасибо, сэр, - Аанг поклонился, сложив руки перед собой.
-Мне сказали, что ты на самом деле не убил Хозяина Огня, - несмотря на интонацию, это был вопрос, причем Аангу пришлось ответить на него сегодня уже бесчисленное количество раз. Он открыл рот, собираясь это сделать снова, но Хакода добавил: - Не знаю, имею ли я право говорить так, но я горжусь тобой, Аанг.
Аанг закрыл рот и моргнул.
-Я… правда?
-Да. Чтобы избежать убийства, надо быть очень сильным.
Аанг попытался придумать, как ответить на это, стараясь усмирить беспорядочные мысли.
-Спасибо, вождь Хакода. Для меня это много значит. Мой… мой народ верит, что жизнь священна, и мне было… то, что я не убил Озая, гораздо важнее для меня, чем можно представить.
Хакода положил тяжелую ладонь на плечо Аанга.
-Я понимаю. И я рад, что ты смог остаться верным своим убеждениям.
Аанг не нашелся, что ответить на это, поэтому просто поклонился и пошел прочь, не заметив задумчивого взгляда, которым проводил его вождь Племени Воды.
Свежий воздух. Больше он ни о чем не мог думать. Куда-нибудь наружу, под звезды, где он сможет свободно дышать и, возможно, сумеет привести в порядок кипящую бурю смятения и разочарования.
Зуко увидел, как Аанг покинул зал, и задумчиво повернулся к юному магу Воды, которая забыв обо всем, танцевала с каким-то молодым человеком в другом конце зала.

Пилат: Истина, Истина! Что такое Истина?!
Христос: Истина - она то, что с неба.
"С неба обычно падают снег, дождь и парашютисты" (с) Домбровский