Послушай, Дэнни, я говорю тебе сейчас, когда ты спишь. Твой лоб влажный, значит, ты о чём-то тревожишься, но на лице твоем улыбка, уверен, твое волнение приятное. Помню свои пятнадцать лет... первый поцелуй... осталось ждать еще три года. Зато как мы веселились! Дискотеки, дерзкие прически, гламурные прикиды! Жаль, я не могу проникнуть в твои сны, как призрак сквозь стену, стену твоего сознания...

Всего несколько минут назад я сидел в библиотеке. В руках у меня была газета, и еще стопка подобных лежала на столике рядом. Это были не просто дешевые ежедневники. Первые полосы каждого из них украшало твое лицо. Раньше я бы порвал газету как очередные дифирамбы призраку. Сейчас же я горжусь своим мальчиком, каждое репортерское слово греет мою душу. Я понял, как я ошибался, считая тебя никчемным подростком. В то время как мы с мамой спим, ты выполняешь нашу с ней работу. Причём совершенно бескорыстно и без какого либо желания прославиться. В очередной раз проглядывая газетные издания, я был повержен волной раскаяния. Я тайком прокрался в твою спальню и пришел к тебе с повинной.

Я подумал о том, что был слишком строг к тебе. Я отругал тебя, когда ты собирался в школу, потому что ты едва ли коснулся лица полотенцем. Я отчитал тебя за то, что не чистишь ботинки, зло прикрикнул на тебя, когда ты бросил свои вещи на пол.

За завтраком я тоже нашел, за что тебя поругать. Ты что-то пролил, глотал пищу большими кусками, клал локти на стол и намазывал слишком много масла на хлеб. А когда ты, спеша на свой школьный автобус, улыбнулся мне и помахал рукой, я, нахмурившись, бросил в ответ: "Расправь плечи, не сутулься".

Вечером ты робко вошел в библиотеку и посмотрел на меня с какой-то болью в глазах. Я бросил на тебя взгляд поверх газеты, нетерпеливый и недовольный, что мне мешают. Ты нерешительно стоял в дверях. "Чего ты хочешь?" – пробурчал я.

Ты, ничего не сказав, стремительно бросился ко мне, обвил руками мою шею и поцеловал. Твои руки сжались с любовью, которую Бог разжег в твоем сердце и которую не может притушить даже пренебрежение. А потом ты ушел, и я слышал, как ты поднимался по ступенькам.

И в тот момент, Дэнни, газета выпала у меня из рук и жуткий, парализующий страх схватил меня. Что же сделала со мной привычка? Привычка отчитывать, выискивать ошибки, делать замечания. Это моя награда тебе за то, что ты герой. Это не потому, что я не люблю тебя, а потому, что слишком многого жду от своего сына. Я оцениваю тебя мерками своих лет. Хотя, нет. Я оцениваю тебя мерками своей профессии, ведь ты призрак.

А в тебе, в твоем характере так много хорошего, замечательного, искреннего. Твое маленькое сердце похоже на огромный диск солнца, встающего над дикими холмами. Я увидел это в твоем внезапном порыве, когда ты подбежал и поцеловал меня перед сном. И сегодня больше ничего не имеет значения, сынок. Я пришел в темноте к твоей кровати и, пристыженный, встал на колени.

Это недостаточное искупление. Я знаю, что ты не понял бы все то, что я сейчас тебе говорю, в часы бодрствования. Но завтра я буду настоящим отцом. Я буду твоим закадычным другом, буду страдать, когда ты страдаешь, и смеяться, когда ты смеешься. Забудь всё то, что я тебе наговорил утром, в обед и вечером. Сегодня, вчера, неделю назад... Всё забудь! Я был не прав, меня ослепило чувство обиды, что ты врешь мне - родному отцу. Я же всё знал еще тогда, когда ты только начинал излучать экто-энергию. Но ты молчал. И только сегодня в библиотеке ты раскрыл свою тайну. Я долго ждал этого момента, когда ты наконец сознаешься мне. Но почему ты не сделал этого раньше?

Интересно, что тебе сейчас снится... Ты по-прежнему улыбаешься.

Город пребывал под покровом ночи. Луна, отдавая холодный свет, разрежала чернильную темноту улиц и дворов. Из крыши одного из зданий в центре города доносился слабый свет. Это был местный научный центр с обсерваторией на верхнем этаже.
«Какие же красивые сегодня звезды», - думала Полина, наблюдая в объектив телескопа.
Минуту спустя небесные огоньки, словно услышав мысли девушки, градом посыпались вниз. Звездопад - явление нечастое. Если считать, что каждому человеку сопутствует определенная звезда, родившаяся одновременно с ним, то многочисленная «смерть» звезд - плохой знак. Однако романтики трактуют это явление иначе, для них это источник вдохновения. А простые люди - обычно загадывают желания. В общем, сколько людей, столько и мнений. Для Полины звездопад - это прежде всего больные воспоминания, но также надежда, надежда на то, что у конца есть отражение - начало, и феникс возродится из собственного пепла...

Глубоко задумавшись, девушка постепенно уснула. Перед ее глазами стала картина того вечера, того рокового вчера десятилетней давности... Выпускной бал был в самом разгаре. Столы ломились от разнообразия яств, однако
спрос имели преимущественно картофельные чипсы и фруктовый пунш. Прекрасная половина класса на вечер превратилась в настоящих леди, нарядившись в роскошные туалеты и сделав дивные прически. Мальчишки же, напротив, пришли в чем было. Хотя, были и такие, кто в лучших традициях американского выпускного брали смокинг на прокат. Среди них - Дэнни. Сказать, что выглядел он солидно - ничего не сказать, так как в этот вечер гадкий утенок превратился в настоящего лебедя с широко расправленными плечами, уверенной походкой и победным блеском в глазах. Девушки, обычно не замечающие его, просто не могли оторвать от него взгляда. Но, как это обычно бывает, «достался» он самой яркой девушке школы - Полине. За их спинами все только и обсуждали, какая это несправедливость, что «лучшие всегда с лучшими»
. Однако Дэнни такое внимание не приходилось по душе, он по-прежнему держал свою скромную улыбку и некоторую растерянность в глазах.
- Давай потанцуем, - предложила Полина.
Дэнни только собирался сказать, что не танцует, но вдруг понял, что... он безумно этого хочет!
Зазвучала медленная чувственная музыка. Дэнни взял Полину за руку. Прижав ее к себе, он ощутил соблазнительный аромат ее духов и... улетел. Ему жутко захотелось ее поцеловать. Он даже испугался. А она еще теснее прижалась к нему.
- Так танцевать можно до бесконечности. Но только с тобой... - томно прошептала девушка. - Мне пора домой.
- Я провожу тебя, - вопросительно посмотрел на нее Дэнни. - Ты не против?
Полина молча кивнула и направилась к выходу.
Едва успев выйти из зала, они стали целоваться. Здесь уже никто не мог их увидеть. Дэнни наслаждался вкусом ее губ...
- Погоди, - Полина, слегка оттолкнув Дэнни, тем самым разорвала поцелуй.
- Что? - отчего-то ему вспомнились слова Людей в белом про неполовозрелое привидение.
- Ты меня любишь?
- Люблю, - лицо Дэнни мгновенно стало серьезным и слегка испуганным.
- Докажи!
- Докажу! - в порыве крикнул он.
- А достанешь звезду?
- Но...
- Уходи! - то ли жалостливо, то ли недовольно приказала Полина, сердито собрав брови и протянув указательный палец в сторону.
- Ладно. Раз просишь, я достану звезду. Только знай, что все это совсем не игра. Я уйду за звездой, и уйду навсегда... Звезда может светить, звезда может сиять, но не сможет она ни согреть, ни обнять... - и Дэнни драматично ушел.

Наблюдая за вечерним небом из окна своей комнаты, Полина увидела звездопад. Она одновременно плакала и смеялась, ее переполняли чувства и эмоции. Она осознала, как была неправа по отношению к Дэнни. Ведь он доверчивый парень, который ради нее готов на все пойти... И тут ей вспомнились его небесно-голубые глаза. Она, полна раскаяния, побежала к нему, но дом отчего-то был пуст... Никого и ничего, лишь сигнальное «ку-ку» фентон-часов в прихожей.

На этом моменте сон Полины оборвался. Она встала, взглянула на часы и вытерла слезы, которые набрались во время сна. Затем она увидела заплаканный кусок бумаги. Это был гороскоп для Овнов, который утром нужно будет отнести в редакцию. Даже не пытаясь восстановить его содержимое, Полина взяла другой лист и начала писать: «На этой неделе Овнов ожидает успех в личной жизни. Наконец Вы отпустите старую любовь и перестанете тешить себя напрасными иллюзиями. Воспоминания - это хорошо, но не бойтесь с ними расстаться, Вы даже можете проплакаться - оттого Вам лишь полегчает. Когда Вы справитесь со своими чувствами, будьте готовы встретить новые...»

Декабрь 27, 2008

«Прошло уже три месяца с тех пор, как ты погиб. Многое изменилось за это время. Я рассказала твоим родителям, что мальчик-призрак - это ты. Для них это был настоящий шок, ведь они длительное время были одержимы идеей убить, как оказалось, своего родного сына. После той новости они решили поставить точку в своей карьере охотников на призраков. Наверное, таким образом твои родители хотели отгородиться от прошлого и начать новую жизнь. Жизнь, в которой нет тебя, Дэнни... Если бы я только могла сделать то же самое... Но, увы, я не могу представить свою жизнь без тебя: без твоих небесно-голубых глаз, которые заменяли мне любые слова; без твоей улыбки, которая всегда подбодряла меня и дарила тепло; без твоей дружеской поддержки, которой я жила все эти годы; без... без... без... Дэнни, ты не представляешь, сколько ты для меня значил! Это было что-то больше, чем просто дружба. Я.., - сделав паузу, тихо и нежно произнесла Сэм, - любила тебя, но не осмеливалась признаться в этом даже самой себе. Теперь уже поздно.

Когда я узнала, что тебя больше нет, я не могла в это поверить. Нет! Не может быть! Только не Дэнни! Ты герой, который много раз попадал в опасные ситуации и все равно выходил победителем. А тут... Так бездарно умереть. Ты не мог! Зачем ты полез на то озеро?! Ты же знал, что в начале весны лёд тонкий и хрупкий! Или ты нарочно это сделал? Но тогда зачем?.. Почему ты молчишь, Дэнни, ответь мне! Мне так одиноко без тебя... - голос Сэм задрожал, переходя в плач. - Ничто не способно заполнить пустоту внутри меня, которую принесла твоя смерть. Я потеряла интерес к жизни. Меня не радует ни солнца свет, ни трели птиц, все серое и тусклое вокруг. Я иду по улицам и никого не вижу, ничего не слышу. Ты был весь мир... Этого мира больше нет. Я осталась совсем одна.

Теперь я знаю, что такое "смерть" на самом деле. В ней нет ни красоты, ни романтики. Она может казаться таковой лишь на расстоянии. Познав же ближе ее, я поняла, что смерть - то, что отнимает у мира краски, она приносит боль утраты. Твой уход открыл мне глаза на то, кто я есть. Я вовсе не гот. Я обыкновенная девушка, не желающая быть на виду. Жаль, что я так поздно это поняла. Все могло быть иначе...

Послезавтра выпускной. Я знаю, что говорила тебе, что мне нет дела до этого праздника, что я не какая-нибудь там Полина, которая только и заботится о том, как бы весь вечер пробыть в центре внимания. Но... если быть откровенной, то мне кажется, что в глубине души я с нетерпеньем ждала этого дня. Потому что этот вечер должен был быть нашим с тобой, Дэнни... В этом я видела смысл идти туда. Теперь смысла нет.

Каждую минуту я думаю о тебе. Ты приходишь ко мне во сне и я не хочу просыпаться, потому что знаю, что как только я открою глаза, ты уйдешь, и я больше тебя не увижу.

Не молчи, пожалуйста. Если ты меня слышишь, дай мне знак. Я так хочу с тобой повидаться, Дэнни!»

Вытерев рукой мокрые щеки, Сэм положила на могилу цветы и ушла. Ей стало так легко на душе после этого разговора...

Она шла, умиротворенная и исполненная покоя. Огромный камень с ее души наконец-то упал. Теперь она замечает на улицах жизнь: людей, постоянно куда-то спешащих; дворняг, отчаянно ищущих заботы; птиц, суетливо летающих и радостно поющих. Маленькие дети ей улыбаются. Она скромно отвечает им тем же. Впервые за последнее время ее лицо украшает улыбка. Она счастлива, потому что выбрала свой путь.

«Молодая девушка погибла в результате проишествия на дороге...» - гласили заголовки популярных газет на следующий день.

... Она лежала в гробу, вся в черном, как обычно. На ее лице была видна слабая улыбка, единственная улыбка на похоронах...

... Не съеденное на выпускном баллу пошло в холодном виде на поминальный стол...

... Легкий ветерок с присущей ему нежностью пошатывал свежие цветы на двух соседних могилах.

Август 31, 2009

Проснувшись рано утром под воодушевлённое пение птиц, Сэм первым делом взглянула в окно. За мастерской росписью кисти ночного художника — мороза — можно было разглядеть силуэты суетящихся людей. С улицы доносились голоса: мужские, деловые, бормочущие что-то про акции и заключительные кварталы; женские, бодрые, обсуждающие праздничные рецепты и распродажи шуб; детские, весёлые, совершенно беззаботные и жизнерадостные. Было довольно рано, едва больше восьми, но город уже кипел в движении.

Утреннюю зарядку девушки прервал звонок. Подойдя к телефону, она остановилась и, угрюмо подумав: «Наверняка, снова родственники. Терпеть не могу эти ежегодные поздравления», подняла трубку. Но на том конце линии был Дэнни. Он поздоровался, поздравил Сэм с наступающим праздником и сообщил, что у него к ней есть очень важное дело, что это не телефонный разговор и им необходимо встретиться. Девушка быстро надела первое, что попалось под руку, и пулей вылетела из родного дома, получив достойный повод убежать от таких ненавистных ей сантиментов.

У Фентонов было весьма обыденно. Дом выглядел таким же, каким его можно было увидеть в любой другой день. Ничего не говорило о приближении праздника. Ну, разве что нелепые рожки на голове у Дэнни.
— Нравится? — в шутку спросил парень, поймав взгляд гостьи.
— Тебе идёт, — улыбнулась в ответ Сэм, снимая пальто и проходя в комнату.

Там её встретил Такер, тщетно пытающийся освободиться от плена длинной запутанной гирлянды. Девушка хихикнула, затем обернулась к Дэнни и спросила:
— Так ты за этим меня позвал? Чтобы распутать Такера?
— Да. То есть нет. В смысле и за этим тоже…
— Он хочет сказать, — заговорил клубок проводов, — что мы здесь собрались для того, чтобы украсить дом Фентонов.
— И найти любимого мишку Джесс! — добавил Дэнни. — Вот, — парень сунул руку под матрас и достал оттуда маленькую синюю книжечку, вручную разрисованную симпатичными фигурками, открыл её где-то на середине и протянул Сэм, — прочти последнюю запись.

В руках у Сэм был личный дневник Джесс. Каждая страничка была старательно оформлена: аккуратно выведена дата, описано настроение хозяйки, ровные строки, красивый почерк и выделенные маркером особо значимые места. Девушка хмыкнула и погрузилась в чтение.

«Завтра уже Рождественский вечер, самое сказочное время в году. Помню, как когда-то в сочельник я, маленькая еще и безумно любопытная, сидела на коленях у Санты и расспрашивала его о далёком и красивом Северном полюсе, летающих оленях и маленьких эльфах. Он рассказывал мне удивительные истории о своих путешествиях, а я погружалась в сказку и в своих мечтах улетала куда-то далеко, мирно покачиваясь в колыбели рассекающих облака саней. Тёплый воздух ласково трепал мои рыжие волосы…

Когда я задремала, родители отнесли меня в мою комнату и, уверенные, что я уже сплю, зашептались о чём-то под дверью. Тогда я впервые услышала правду, которая глубоко поразила моё наивное детское сердце. Я выбежала из комнаты и увидела папу в костюме Санта-Клауса, со спущенной вниз накладной бородой. В один миг моя вера была разбита, сказка — развенчана. Я до сих пор помню тот вечер и ту ночь, полную слёз и размышлений…

Я уже давно не ребёнок и знаю, что Рождество больше никогда не вызовет у меня былые чувства. Нет той наивности, того трепетного ожидания и той ни с чем не сравнимой радости, когда, разорвав подарочную обёртку и погрузив в коробку руку, ты понимаешь, что всего мгновение отделяет тебя от исполнения твоего заветного желания.

Всё это в прошлом, вместе с моими золотыми детскими годами.

P.S. Нигде не могу найти мистера Эйнштейна. Всё обыскала, уже отчаялась…»

* * *

Ребята вышли на улицу. Лёгкий морозец щипал за щёки, а под ногами так маняще скрипел искрящийся на солнце снег, что хотелось, отбросив все заботы, окунуться в эту молочную реку, сделать «ангелочка» или сыграть в снежки. Но сначала надо было украсить гирляндой все окна и двери, а оставшиеся огоньки разместить по периметру крыши. Также в распоряжении подростков было несколько мотков мишуры, небольшое количество аппликаций на рождественскую тему и пара-тройка колокольчиков.

— У вас есть лестница? — поинтересовался Такер, оглядывая здание.
— Боюсь, что вряд ли найдётся, — пожал плечами Дэнни. — В этом весь парадокс дома Фентонов: здесь больше вероятность найти молекулярный дифференциатор, нежели обыкновенный пылесос.
— Может, нас тогда выручит мальчик-призрак? — предложила Сэм.
— Да, похоже, без него никак. Пойду позову его, — подмигнул парень и удалился за ближайшее дерево.
— Удачи тебе, Дэнни! Пока ты тут, мы с Сэм займёмся подготовкой вашего дома изнутри, — крикнул Такер.

Подростки сели за стол и составили список дел, которые им надо было успеть сделать к вечеру. Помимо создания в помещении рождественской атмосферы, необходимо было еще и приготовить ужин. Так как ни один из них особыми кулинарными способностями не обладал, Сэм решила позвонить человеку, для которого резать салаты и печь пироги — огромное удовольствие.
— Мам…
— Саманта! Как хорошо, что ты позвонила! — обрадовалась миссис Мэнсон и, не давая дочери вставить слово, принялась взахлёб вываливать новости: — Представляешь! Только что дядя Альфред и тётя Роуз сообщили мне по телефону, что вечером они будут у нас! А еще к нам в гости приедут твоя любимая кузина Лили и близнецы Мэнни и Кенни! Они так по тебе соскучились и так хотят с тобой поиграть! Разве это не прекрасно?
— Да, с нетерпением жду встречи, — безразлично ответила дочь. — Слушай, у меня к тебе будет просьба…

Девушка описала матери всю ситуацию с домом Фентонов, и та с удовольствием согласилась помочь ребятам по части праздничного ужина. Договорились, что к шести всё будет доставлено по условленному адресу.

Сэм вычеркнула несколько пунктов из списка.

— Так, теперь ёлка… Где бы нам её взять? — девушка осмотрелась по сторонам и задумалась, грызя кончик карандаша.
— Надо спросить у Дэнни, — предложил Такер.

Время пронеслось незаметно. Такер и Сэм вышли на улицу, когда солнце уже одаривало Парк Дружбы последними на сегодня лучами. Небо стало сиренево-серым и на город начали медленно опускаться сумерки, а блеск снега, становясь звёздной пылью, постепенно поднимался ввысь и зажигал небесные огоньки. Друзья оглядели дом и… просто не поверили своим глазам: в этот вечер мастерская «Фентон-Воркс» превратилась в прекрасный дворец. Кто-то расчистил от снега подъезд к дому и по обеим сторонам, на каждой ступени, установил светильники в виде звёзд. Сама же дверь доброжелательно встречала гостей традиционным венком из омелы. На оконных стеклах замерли северные олени, а само здание оплела сеть из красных, жёлтых, зелёных и синих огней, которые весело перемигивались, словно играя какую-то свою, одним им ведомую мелодию.

— Как красиво! — очарованно произнесли в один голос ребята.

А небо тем временем всё больше покрывалось звёздами. Ночь щедро засеивала его серебряным бисером… Внезапно одна из звёзд сорвалась с небосклона и устремилась вниз, прямо к дому Фентонов. Она всё приближалась, и её яркий свет заливал собой округу… Не может быть! Это же Дэнни! А в дрожащих от нагрузки руках у него была… огромная ёлка! Став на несколько секунд неосязаемым, он преодолел крышу и усадил чудесное рождественское дерево с пушистыми, припорошенными свежим снегом лапами прямо в центре гостиной. Юноша облегченно выдохнул и наконец почувствовал себя в тепле. К нему тут же подбежали друзья.

— Фуух, вроде еще успеем украсить, — произнёс с одышкой Дэнни.
— Ты, как всегда, вовремя подоспел! — восхищенно отметила Сэм.

* * *

Фентон-мобиль мчался по трассе, рассекая зимнюю мглу светом фар. Он то ехал плавно, то весь трясся и резко подпрыгивал. Возможно, из-за мокрой дороги, а может быть, потому, что за рулём был Джек, бодро напевающий мотивы рождественских песен.

— Папа, ты не мог бы потише? — возмутилась Джесс, раздражённая неспокойным движением и нелепым пением.
— Хо-хо-хо, — задорно пародировал Санту отец, — где твой рождественский дух, детка?
— Я так устала после встречи с этими людьми! Они такие странные… В особенности тот зануда, который везде меня преследовал и постоянно смотрел голодными глазами на мои волосы, а когда я отворачивалась, обнюхивал их, всякий раз оправдываясь, что их терпкий древесный запах напоминал ему о родине и каких-то самых замечательных в мире конопляных полях.
— А по-моему, неплохой парнишка, — улыбнулась Мэдди. — У него очень милая улыбка. И глаза такие добрые.

— Эх, родители, поскорее бы домой, — Джесс зевнула. — Соберу все заметки, сделанные во время конференции, упорядочу, проанализирую… А там, глядишь, и диссертацию по призракам закончу…
— Молодец, дочка! — с гордостью произнёс Джек. — Умная, красивая, увлекаешься призраками — когда-то я полюбил твою мать именно за это удивительное сочетание качеств.
Мэдди довольно посмотрела на мужа.

— Интересно, как там Дэнни без нас? — спросила женщина.
— Думаю, мы скоро это узнаем.

Машина остановилась. Семейство Фентонов наконец-то преодолело долгий путь, и теперь находилось в нескольких метрах от родного порога. Джек посмотрел на карту, потом на здание, потом снова на карту, и так несколько раз. Он не узнавал свой дом, настолько поразительно роскошен тот был.

— Бог ты мой! — выразил изумление Фентон-старший. — Мы туда приехали?

В глазах, словно в чистых озерах, отражались живые приветливые огоньки от гирлянды. Увиденное завораживало… Семья, с восторгом оглядывая каждый элемент декораций, сама того не заметила, как оказалась у входной двери. Мэдди нажала на звонок — заиграла мелодия джингл-белз. Дверь медленно отворилась, и Фентонам открылся волшебный вид на гостиную…

Посреди комнаты располагалась огромная ёлка, обвешенная высушенными половинками мандаринов и апельсинов, пёстрыми шариками, мягкими игрушками, красными и зелёными лентами, а также гирляндой из разноцветных мигающих лампочек. Рядом стоял стол, вплотную заставленный аппетитными блюдами, среди которых особо выделялись традиционные: жареная индейка, сливовый пудинг, шоколадное печенье, мятные пряники, яичный эгног, сыр «Чеддер» и яблочный сидр. Вокруг были расставлены ароматические свечи на подсвечниках из позолоченных еловых шишек. Атласные ленты, оплетая их, терялись почти возле самого фитиля, и казалось, что это сказочные змеи, отливая благородным блеском в свете уютного трепетного пламени, извергают огонь из открытых пастей. Их сопровождали алые ветки пуансеттии, искусно собранные в замысловатые букеты. Над мирно потрескивающим камином были, как под линеечку, развешены чулки, а еще выше, на стене, красовался огромный плакат — коллаж из старых рождественских открыток и фотографий.

Фентоны были просто сражены наповал. Это было лучшее, что только могло ожидать их после долгой утомительной дороги.

— Дэнни… — изумлённо произнесла Джесс. — У меня просто нет слов! Это… Это… Это лучшее Рождество в моей жизни!
Парень улыбнулся.
— Спасибо, но я бы не справился, если бы мне не помогли мои друзья.
Дэнни обнял Такера и Сэм.

— Ну что, теперь к столу? — предложил юноша. — Наверное, вы проголодались с дороги!
— Я за! — радостно крикнул Джек, будто бы только и ждавший, когда сын перейдёт к самому главному.

Компания расселась за столом.
— Предлагаю поднять тост за нашу умную дочь, за нашего хозяйственного сына и за его замечательных друзей! — торжественно произнесла Мэдди, держа в руках порцию эгнога.

Все встали, звякнули бокалы. В этот волшебный момент часы пробили двенадцать раз.

— Смотрите! — крикнула Джесс, подбегая к ёлке. — Санта принёс подарки!
Из большой коробки, обёрнутой в золотистую бумагу, торчала этикетка «для Джесс». Девушка мечтательно закрыла глаза и надорвала упаковку…

— Призрак! — единогласно завопили Джек и Мэдди, едва из-под крышки показался Ящичный призрак. Супруги, опытные охотники на призраков, тут же вскочили из-за стола, ненароком опрокинув несколько тарелок, и синхронно атаковали незваного гостя из подручных гаджетов. Тот даже заикнуться о своем величии не успел, как был моментально уложен на лопатки.

Когда суета поутихла и бедолага скрылся в неизвестном направлении, Джесс заглянула на дно коробки и нащупала там своего мишку — мистера Эйнштейна, подшитого, выстиранного, с новыми блестящими бусинками вместо старых потёртых пуговиц. Рядом лежала открытка, на которой вязью было написано: «Время может отразиться на том, как мы выглядим, но внутри, там, где у нас душа, время над нами не властно. Детство длится ровно столько, сколько мы этого хотим. С любовью, Санта».

— Что там, Джесс? — полюбопытствовал Дэнни, улыбаясь.
— Ничего… Похоже, что я снова счастлива!

Девушка загадочно улыбнулась и, переполненная чувствами, убежала в свою комнату, где принялась вдохновлённо писать что-то в маленькой синей книжечке, спрятанной под матрасом.

* * *

Тем временем за Такером приехали родители и забрали его домой.

— Мне, наверное, тоже пора, — неуверенно сказала Сэм, взглянув на часы.
— Я тебя провожу, — предложил Дэнни.
Девушка кивнула.

Окна домов в округе приветливо светились, а в небе, затмевая звёзды, вспыхивали и рассыпались на тысячи искорок фейерверки. Этой ночью было необычайно светло. Снежинки, под аккомпанемент множества разноцветных огоньков гирлянд, весело кружились в бесшумном танце, а устав, ложились на крыши домов, оседали на ветках деревьев и, увлекаемые легким ветерком, заметали дорогу. Падали снежинки и на ресницы, чтобы тут же растаять и заблестеть серебряными каплями.

Парочка шла медленно, наслаждаясь беседой друг с другом. Каждое слово дарило частичку их тепла чудесной зимней ночи, которая тут же её растворяла в себе.

То и дело к ним подкрадывался коварный мороз, пытаясь остудить их горячее дыхание, но, бессильный, лишь только и мог, что пощипывать ребят за щеки и носы, отчего те наливались румянцем.

Цепочка их следов становилась всё длиннее, её начало терялось где-то в тишине морозной ночи, заносилось новорожденным снегом… Вот уже большая часть дороги пройдена…

Вдали показался красный минивен. Девушка узнала его. Дома её ждали родители и приехавшие на совместное празднование родственники.
— Я обещала вернуться пораньше, — Сэм посмотрела на часы, — а уже за полночь…

Друзья прибавили ходу. Почти у самого крыльца, увитого гирляндами разноцветных лампочек, девушка подскользнулась на обледенелой дорожке, но тут же была подхвачена Дэнни.

— Ты не ушиблась? — заботливо спросил парень.
— Нет, — смущенно ответила девушка, — благодаря тебе.

Дэнни заглянул в её глаза, и почувствовал, что пропал. В декабре, среди стужи и снегопада, цвели фиалки… Юноша притянул Сэм к себе и наклонился к её губам…

А где-то вверху, над самыми их головами, на обнажённых кленовых ветвях зеленели пушистые клубки омелы, из которых проглядывали маленькие красные ягодки…